Искупление кровью

Он прислонился к окну, ожидая, несомненно, что Марианна попросит — попить, поесть, сделать пипи. Унизится до того, что станет клянчить. Может быть, даже умолять. Но она не решалась заговорить. Он презрительно смотрел на нее, прикуривая сигарету. Марианна чувствовала на себе его пристальный взгляд, но сама созерцала свои кроссовки, облепленные землей.

Не нарываться на новые удары. Или спровоцировать его, чтобы меня убил. Нет, ведь в конце этого ада, возможно, ждет свобода. И я должна остаться в живых ради Даниэля.

Он снова подошел, Марианна сжалась до предела. Он отстегнул наручник:

— Даю тебе четверть часа.

Она встала, опираясь о кровать. Движения медленные. Никогда еще она не была так близка к обмороку. Поднявшись, она старалась не встречаться с ним взглядом. Допрыгала на одной ноге до шкафа, взяла чистую одежду. Толкнула дверь в ванную комнату, естественно, хотела ее за собой закрыть. Но он не дал это сделать, встав в дверном проеме. Тогда она осмелилась поднять взгляд:

— Я бы хотела остаться одна…

— Речи быть не может.

— Что? Но я не стану писать перед вами!

— Меня это не смущает.

— Меня — да… И потом, в чем дело? Не удеру же я через толчок, а?

— Ты способна на все. Теперь, когда я это знаю, ты глазом не моргнешь без надзора… И пошевеливайся. Думаешь, я весь вечер буду тут торчать?

Снова желание стереть его в порошок. Только сил не хватает. И духу.

— Могли бы, по крайней мере, отвернуться…

— Чтобы ты напала на меня сзади? Благодарю покорно! Я не сдвинусь с места. Вбей себе это в башку.

Она подумала было снова сесть на пол у кровати, но мочевой пузырь не выдержал бы и десяти минут. И потом, нужно помыться. Смыть всю грязь, отягощавшую тело. Она села на пол, соскользнув по стене. Для начала стащила с ног изгвазданные кроссовки. Прикинула, что футболка на ней длинная, и сняла джинсы. Какая безобразная коленка!

Этот так и стоял рядом, любовался стриптизом для избранных.

Она сполоснула лицо, напилась. Прихватив банное полотенце, залезла в ванну, задернула шторку. Там сняла остальные шмотки, чуть не вскрикнув, когда футболка оторвалась от раны на спине. Потом перебросила грязную одежду через карниз.

Тем хуже, она расслабится в ванне. Другого средства нет. Она включила горячую воду, стараясь забыть о монстре, который караулит ее. И о страхе, который он способен вселить.

Он заявил о себе через десять минут:

— Ты что, всю ночь будешь там полоскаться? Может, зайти за тобой?

Она закрыла кран, завернулась в полотенце, крепко завязав его узлом, чтобы не упало в неподходящий момент. Отдернула шторку и увидела капитана сквозь клубы пара. На том же самом месте. Медленно, осторожно вылезла из ванны, стараясь не тревожить разбитую ногу. Оставалось одеться, не показав ему ни сантиметра кожи. Непростая задача. Она заметила, что Фрэнк улыбается одними уголками губ.

— Бедный простачок! — прошептала она.

— Что ты там бормочешь?

— Ничего…

Она надела трусики под полотенцем. Потом — джинсы. Все шито-крыто. И запрыгала на одной ноге. Знаменитая акробатка Марианна. Без лифчика решила обойтись. Слишком опасно. Надела рубашку прямо на полотенце. Размотала его, а рубашку одернула вниз. Ему нечем поживиться! Марианна осталась довольна представлением. Провела расческой по волосам, почистила зубы.

— Ты закончила? — спросил комиссар, словно дожидаясь своей очереди. — Я бы хотел посмотреть рану у тебя на спине.

— Ни к чему…

Фрэнк схватил ее за руку, подвел к стулу перед столом:

— Жди здесь, я принесу чем тебя лечить…

Фрэнк запер ее в комнате, она закурила. Оставалась последняя пачка «кэмел». Трудно теперь просить у него сигареты… Казалось, он успокоился. И все же Марианна не чувствовала себя в безопасности. Столько ярости сверкало в его глазах, клокотало в венах. Малейший жест, неосторожное слово — и обрушится новая лавина. Куря у окна, она протянула руку, чтобы получить немного этого божьего дара, капель дождя между двумя прутьями решетки. Как в тюрьме. Но ведь она все равно в тюрьме, так или иначе. Она постоянно думала о Даниэле. Это стало наваждением. Ей не хватало его, как дождя пустыне. Ей хотелось быть в его объятиях. И нигде больше.

Комиссар явился снова, вооруженный аптечкой первой помощи. Марианна выбросила окурок в сад. Будущей весной проклюнется росток кэмелового дерева.

— Задери рубашку, — велел Фрэнк.

Она расстегнула верхние пуговицы и отвернулась, прежде чем спустить рубашку до середины спины. Фрэнк промыл рану ваткой, намоченной в спирте.

— Ай!

— Как ты это получила?

— Когда вы прижали меня к дереву…

— Значит, из-за меня…

Она угадывала его улыбку. Он настоял на дезинфекции. И не осторожничал. Будто драил кастрюлю. Марианна сжимала челюсти, хваталась за спинку стула. Фрэнк наложил повязку. Марианна натянула рубашку на плечи, быстро застегнула ее.

— Теперь колено.

— Да ладно… Само пройдет…

— Нужно, чтобы ты была способна передвигаться… Показывай!