Искупление вины

«Петергофу. С прежнего места пришлось уйти. Оставаться на нем далее опасно. На трассе значительное оживление, идет большой поток техники и живой силы в сторону Ленинградского фронта. Приняли решение перебираться в другое место, на десять километров северо-западнее прежнего. Когда выходили из леса, случайно натолкнулись на патруль. Нас пытались задержать, пришлось отстреливаться. В перестрелке серьезно ранило Лиходеева. Все же сумели отойти в лес. Скрываемся в землянке. Приняли решение переждать несколько дней. Маз».

Глава 24. Майор Петергоф сожалеет

Майор Гемприх-Петергоф пребывал в радужном расположении духа. Наконец-то начальство по достоинству оценило его старания. Вчера вечером он прибыл из Берлина, где адмирал Канарис вручил ему «Рыцарский крест с Дубовыми листьями» за успешное проведение операций особой важности в тылу русских. Не последнюю роль в этой награде сыграла операция «Барин». Настоящий шедевр разведывательного дела! Сталин говорит: «Кадры решают все!» Это тот самый случай, когда с ним можно согласиться безоговорочно. Не будь в его распоряжении такого человека, как Аверьянов, оказавшийся прирожденным разведчиком, такой награды он бы не удостоился.

Представление к награждению на «Рыцарский крест с Дубовыми листьями» рассматривает всегда лично фюрер, причем с большой тщательностью. Из двенадцати кандидатов он отобрал только двоих: кроме него был еще летчик люфтваффе, майор Ганц Берк, сбивший шестьдесят один самолет. Так что он оказался в весьма представительной компании.

После награждения адмирал Канарис, взяв майора под локоток, отвел его в сторону и сказал, что имеет на него серьезные виды и в ближайшее время ему придется сменить место службы.

Гемприх-Петергоф долго думал над этими словами. Неужели Берлин? Почему бы и нет? Он вполне созрел для серьезных дел, например разрабатывать операции, способные повлиять на ход сражений. Не так много людей получили «Рыцарский крест с Дубовыми листьями» из рук самого фюрера. А тот, кто получил такую награду, пользуется уважением среди сослуживцев. Он заслужил ее по праву.

В Псков майор прибыл в хорошем расположении духа и поймал себя на том, что бросает взгляд на золотые дубовые листья, закрепленные под крестом. Приняв поздравления от сослуживцев, он прошел в свой кабинет и, сняв парадный мундир, повесил его в шкаф. За время его отсутствия накопилось немало корреспонденции, требующей немедленного ответа; документов, ожидающих подписи, дел, которые следовало решать незамедлительно. Оставалось засучить рукава и впрягаться в работу.

Коротко постучавшись, в кабинет вошел Голощекин и доложил:

– Получена радиограмма от Филина.

– Что в ней? – нервно спросил Гемприх-Петергоф, догадавшись по тону Голощекина, что произошло нечто неприятное.

– Филин сообщил, что когда они меняли место расположения радиоэфира, то, выходя из леса, натолкнулись на случайный патруль. Серьезно ранен Лиходеев!

Полученное известие взволновало майора. Всегда спокойный, сдержанный даже в минуты наивысшего напряжения, он выругался:

– Проклятье! В самое неподходящее время… И это тогда, когда, казалось бы, все самое сложное осталось позади.

Русская контрразведка не успокоится, будет искать агентов до тех самых пор, пока не отловит. Они умеют работать, когда того требует ситуация. Не исключено, что в это самое время силами НКВД уже оцеплен район, где произошла перестрелка. Почти девять месяцев группа работала без каких-то происшествий, выполняла важнейшие поручения, которые высоко ценились Генеральным штабом, и тут такой досадный промах! Именно такие случайные ситуации губят карьеру самых подготовленных агентов.

Вытянувшись у порога, Голощекин терпеливо дожидался ответа. Майор поднялся из-за стола, прошелся по комнате, вслушиваясь в скрип яловых сапог. Развернувшись у самого окна, тяжелым взглядом смерил застывшего Голощекина. Тот втянул голову в плечи, стараясь хоть как-то уменьшиться в размерах, всерьез опасаясь, чтобы гнев начальства не обрушился на его покорную голову.

– Передайте Филину, что майор Петергоф очень сожалеет о случившемся, но ситуация не смертельная, ее можно исправить. Пускай прорываются в город. Спросите, насколько серьезно ранен Лиходеев, можем предоставить свою помощь, вплоть до эвакуации раненого.

– Есть, господин майор! – тотчас отозвался Голощекин и с облегчением выскочил из кабинета.

Передав радиосообщение, Михаил поставил рацию на прием. Время затянулось, но ответа почему-то не было.