Искушение

– Простите, дал маху, долго думал, размышлял, ночами не спал и исправил свою ошибку. Вот документ о разводе, она свободна от всех обязательств. Но в любом случае останется моей наследницей. Простите, что заставил вас поволноваться. Сам переживал долгими ночами. Слава Богу, уже всё исправлено. Не стоит расстраиваться.

– Теперь понимаю, о чём она умалчивала, бедняжка, берегла мой покой.

Княгиня подняла глаза на графа и строго сказала:

– Поговорим об этом отдельно, нынче нужно спасать Нину. Едем к Прохору Петровичу. Должна заметить, расстроили вы меня порядком. Не ожидала от вас такого поступка, вы не мальчик, а позволили себе утратить трезвый рассудок. Нехорошо с вашей стороны, непорядочно, - подвела черту Софья Гавриловна и ушла к себе.

Как вы посмели?

В дороге тётушка больше молчала. Новость, которую сообщил Гомельский, морально убила её. Она так уверовала в порядочность дворян, а тут…

В глубине души княгиня гневалась.

– Вы хоть понимаете, любезный граф, что поступили эгоистично? Так аристократы не поступают, - вспыхнула она, переживая.

– Понял, но, к своему сожалению, не сразу, с опозданием. Корил себя, что оступился так неуклюже. Срочно вызвал поверенного и долго советовался с ним, что предпринять, чтобы освободить княжну от своего присутствия.

– Да, не ожидала такого опрометчивого поступка. И от кого, от вас… образец аристократизма! – Княгиня подняла руку, своим жестом она выразила графу презрение. - Вы для меня всегда были эталоном честности и благородства. – Софья Гавриловна не могла успокоиться. - Подъезжаем. Вот здесь останови, – сказала она кучеру.

– Слушаюсь, барыня.

Они застали Прохора Петровича дома. Увидев встревоженную княгиню, он засуетился.

– Софья Гавриловна, дорогая, чем вы так взволнованы?

– Нина в экспедиции заболела, просят срочно её перевезти в Петербург. Вы понимаете, как это серьёзно? Граф Гомельский собирает группу сопровождения, но нужен ответственный человек – руководитель группы. - Княгиня достала из рукава платочек и поднесла к глазам. – Друг мой, вы не могли бы поехать?

– Софья Гавриловна, мне странно слышать такие речи. Почему вы спрашиваете? Разве вы не знаете, хоть на край света ради Ниночки… Когда ехать?

– Кстати, познакомьтесь, - спохватилась княгиня, вспомнив о Гомельском.

Прохор Петрович первым протянул руку. Граф ответил рукопожатием.

– Мне очень приятно. Константин Львович, - представился Гомельский.

– Взаимно, и мне приятно познакомиться. Прохор Петрович. Когда ехать?

– Полагаю, дня через два всё будет готово. Передам с группой провизию врачам, инвентарь недостающий, дополнительные лекарства – всё, что просили. Сообщу, когда будет готово.

– Спасибо, терпеливо жду.

– Константин Львович, прошу вас, не задерживайте отправку. Волнуюсь за Ниночку, – обратилась тётушка к графу.

– Сделаю всё возможное, не убивайтесь так. Ниночка молода, организм здоровый, Бог даст, выздоровеет.

Значит, договорились. - Гомельский посмотрел на Федотова.

– Да, конечно.

– Прошу прощения, обязана в краткой форме поставить Прохора Петровича в курс дела, он близкий нам человек, - предупредила княгиня графа.

– Слушаю вас, – отозвался Прохор Петрович. Что еще от меня требуется?

– Нет-нет. Не об этом речь. - Княгиня рукой показала, что разговор пойдёт на другую тему.

– У нас неприятность. Константин Львович, желая переписать на Нину своё состояние, уговорил её на брачный контракт. Слава Богу, опомнился и оформил развод.

– Да как вы посмели?! – взорвался Федотов. – Она вам что, игрушка? Полагаю, замуж за вас не согласилась пойти, так вы нашли способ привязать девочку к себе другим путём.

– Вы правы, я очень ошибся. Принимаю все упрёки, но заверяю вас, мой поверенный всё исправил. К тому же мы не венчались, никто ничего не знал, вам не о чем беспокоиться. В любом случае Нина Андреевна моя наследница, и всё состояние перейдёт к ней.

– Да будет вам известно, княжна ни в чём не нуждается, о ней есть кому позаботиться. Вы носите титул графа, и не совестно вам? Позор, как вы могли? Мне стыдно за вас, - расстроился не на шутку Прохор Петрович.

– Пожалуйста, извините старика. Хотел из благих намерений, а получилось… Мне пора. - Граф Гомельский откланялся и уехал.

– И как такое пережить? - спросила тётушка, промокая глаза от слёз.

– Простите, не будем продолжать. Об одном прошу – никому ни слова о случившемся. Пощадите племянницу.

– Умолкаю. Со временем всё образуется, только бы Нина выздоровела. Слышала, в сёлах эпидемия. Будьте осторожны.

– Благодарю. О Ниночке я позабочусь, вам не о чем волноваться.

– Вы – золото!

– Я очень люблю вашу племянницу, жизни без неё не мыслю.

– Знаю, вы преданный друг, поэтому поступок графа задел за живое.

Федотов, гневаясь, посмотрел на княгиню.

– Простите, больше не нарушу слово, - пообещала тётушка.

Борьба за жизнь

В Петербурге стоял холодный день. Зима на сей раз выдалась суровой. Мороз крепчал. Метелица ровным слоем пушистого снега окутывала дома и устилала дороги. На небосклоне всё отчётливее и назойливее проявлялось белое колючее солнце – предвестник бури, плохое предзнаменование. Знак свыше!