Искушение

Антон словно оглушённый стоял в оцепенении в углу гостиной. Когда разговор за стенкой завершился и раздался хлопок закрывающейся двери, он вдруг будто очнулся, пришёл в состояние крайнего возбуждения: «Прикончу мерзавца! Освобожу землю от этого грязного ублюдка, а после уйду в мир иной. Мне терять нечего!» Он быстро схватил со стола бумажник, ключи и вышел из квартиры. К счастью лифта ждать не пришлось, он оказался на этаже. Антон спустился вниз и вышел во двор. Собрание жильцов к этому времени закончилось, у подъезда никого не было. Он знал, что квартира за стенкой выходит на другую лестничную клетку, и попасть в неё можно из соседнего подъезда. Но оттуда, после того как он оказался во дворе, никто не вышел. «Неужели я опоздал? – сокрушался Антон, – вроде времени не тратил и лифта не ждал». В эту секунду из соседнего подъезда вышли двое мужчин примерно одного возраста, лет под сорок, и пошли в разные стороны. Один из них, проходя мимо Антона, кивнул ему и, кажется, улыбнулся. Похоже, это была реакция на слишком пристальный взгляд Антона. Мужчина даже обернулся, пройдя несколько метров. Но Антон уже не смотрел в его сторону, решил, что человек, который аккуратно побрит и улыбается незнакомцу, вряд ли может оказаться мерзавцем. Он ещё минуту подождал, в течение которой более никто из подъезда не вышел, и решительно двинулся догонять второго мужчину. Тот чуть было не потерялся из виду, но Антон ускорил шаг и вскоре догнал его. Мужчина был в изношенных джинсах, стоптанных кроссовках, синей футболке и лёгкой бежевой куртке. Он шёл к метро. Антон следовал за ним, не отставая, и всё пытался разглядеть его лицо. Это ему удалось лишь на платформе метро, после того как он быстро прошел турникет и направился вниз по эскалатору. А мужчина сначала задержался возле кассы, потом спустился на платформу и встал в ожидании поезда в нескольких метрах от своего преследователя. Подошел поезд, оба вошли в вагон. В толпе Антон принялся незаметно изучать лицо незнакомца: худое, небритое, довольно потёртое, узкие глаза и выпирающие скулы. Словом, лицо ничем не примечательное. Возрастом он оказался не «под сорок», а скорее чуть больше тридцати лет. Характерная черта – неприятный взгляд. Антон вспомнил чьи-то слова о том, что душа у человека прозрачна, что она проявляется во взгляде. Он был уже убеждён, что сиплый голос за стенкой принадлежит этому мужчине. Взгляд его не оставлял сомнений. Антон смотрел на отражение его лица в стекле вагона и думал про себя: «Ведь внешне напоминает человека, и наверно мозги какие-то имеет. Что же такое творится в голове у этого выродка?»

Поезд стремительно летел от одной станции к другой. Люди толпами входили в вагон и выходили из него. Антон не отходил далеко от дверей, чтобы в нужный момент успеть выйти, и старался не упустить из виду незнакомца. Наблюдая за ним, он задавался вопросами, которые сам бы назвал риторическими: почему и как человек становится нравственным уродом? Это свойство врождённое или благоприобретённое? Сколько же таких уродов ходят по земле и портят людям кровь! Он вспомнил, как отец на его вопрос о войне, о которой не любил говорить, однажды сказал, что она выявила среди своих много подонков, которые в обычной жизни таковыми не казались.

Как, однако, неожиданно и подчас странно разворачиваются в жизни события. Если бы Антона сейчас спросили, что собственно он собирается предпринять, он не знал бы что ответить. Но в нём определённо что-то проснулось, даже можно сказать вспыхнуло и разгорелось, заставило его инстинктивно, почти неосознанно поддаться смутному, пока ещё до конца самому не ясному порыву.

Он преследовал незнакомца до самого его дома в Измайлово. На всём пути Антон держал дистанцию, чтобы тот ничего не заподозрил, а в конце чуть задержался, перед тем как вслед за ним войти в подъезд девятиэтажного панельного дома. Не хотелось столкнуться с ним возле лифта. Задержка длилась меньше минуты. Осмотревшись в тускло освещённом подъезде, он стал прислушиваться, но ни звука шагов, ни шума работающего лифта не уловил. За какие-то несколько секунд незнакомец успел исчезнуть. Антон ещё немного постоял, пытаясь что-то услышать, однако тишину ничто не нарушило. Он вышел из подъезда, сделал несколько шагов и в задумчивости встал. Мимо медленно прошёл, искоса на него поглядывая, мужчина, похожий на спившегося бомжа. Вдруг он остановился, обернулся и, уже откровенно обводя взглядом Антона с ног до головы, обратился к нему:

– Уважаемый!

Антон не реагировал, продолжал стоять в задумчивости. Бомж подошёл ближе.

– Господин! – сказал он, изобразив на помятой багровой физиономии гримасу просителя, – не могли бы вы помочь на лекарство больной жене?

– Пошел ты… – Антон крепко выругался.

– Ты чего?.. – удивился мужик, – думаешь, если олигарх, тебе всё можно?.. чем злобиться, лучше помог бы людям… вон ведь как упакован, а тут на лекарство не хватает…