Искушение

С этими словами она поднялась со скамейки и подошла к девочке, чтобы не дать ей приблизиться к качелям, на которых мальчик примерно девяти лет сильно раскачивался. Интуиция подсказывала Антону, что это та самая Настенька, о которой шла речь за стенкой. Разумеется, он мог ошибаться, имя всё же нередкое. Но возраст ребёнка и то, что площадка детская находится рядом с домом, подкрепляли его догадку. Девочке с виду годика три, не больше, только вот женщине, которая заботится о ней, лет около пятидесяти. Она, как скоро выяснилось, оказалась бабушкой Насти. Антон прошел на площадку и опустился на скамейку. Мальчик спрыгнул с качели и куда-то убежал. Женщина посадила на них девочку и стала раскачивать. Но уже через минуту Настеньке захотелось в песочницу, которая до этого была пуста, а теперь в ней появилась её подружка, с которой можно поиграть. Женщина спустили её с качели, и после того как та побежала к песочнице, вернулась на скамейку. Она поздоровалась с Антоном и села рядом. Ответив на приветствие, он спросил:

– Мы, наверно, соседи?

– Да, только вы живёте в первом подъезде, а мы во втором.

Женщина ему улыбалась. Нежное лицо её доверчиво светилось. Антон был удивлён, что она знает, где он живёт, и просто по-дружески ему улыбается, как старому знакомому, меж тем он видит её впервые.

– Странно, что, будучи соседями, мы не встречались.

– Встречались, – сказала женщина с лёгкой интонацией упрёка, словно пожурила его в том, что он не замечает вокруг никого.

Мягкий женственный её голос напомнил Антону тот, который ему слышался сегодня за стенкой. Похоже, голос передался дочке от матери, подумал он.

– Я знаю вашу жену, – продолжала женщина, улыбаясь, – мы с ней достаточно часто видимся, иногда общаемся. Мне ваша супруга два раза давала пригласительные билеты на выставки.

– Вот как?

– Да, только в последнее время не видимся.

– Она умерла полтора года назад, – сказал Антон, опустив глаза.

– Господи! – женщина вздрогнула, – … как же так?!.. – произнесла она еле слышно.

Антона поразила её реакция – когда он поднял глаза, по щекам её текли слёзы.

– Такая замечательная женщина… Мне очень жаль её… – произнесла она тихо.

Они с минуту молчали, потом он спросил:

– Как вас зовут?

– Надежда.

– Меня зовут Антон.

– А по отчеству?

– Не надо по отчеству. Мне всегда казалось это лишним.

– Я не смогу иначе.

– Ну, хорошо. Антон Роленович.

– Ро-ле-но-вич? – переспросила она.

– Да. А как вас по отчеству?

– Меня можно по имени.

– Нет уж, раз вы не можете, и я не смогу.

– Надежда Юрьевна.

Подбежала Настенька, попросила пить. Бабушка достала из сумки термос с питьём, налила его в крышку от термоса и протянула внучке. Девочка схватила её обеими ручками, взахлёб попила, в конце удовлетворённо вздохнула и побежала обратно в песочницу.

– У вас прелестная внучка! Вместе живёте?

– Да, втроём, с моей дочерью. А у вас, Антон Роленович, есть внуки?

– К сожалению, ни детей, ни внуков.

– Как же? – удивилась она, – мне казалось…

– Что?

– Мне казалось… я видела вас с женой и дочерью…

– Мы её потеряли три года назад.

– Боже мой! – растерянно произнесла она. После небольшой паузы добавила: – Сколько же горя вам пришлось пережить… Нет ничего страшнее потери своего ребёнка.

Голубые глаза её наполнились слезами. Капли медленно потекли по нежному лицу. Она смущённо их вытерла и сказала:

– Я вам очень сочувствую, и поверьте, знаю, как это больно. Моя старшая дочь скончалась при родах. Ей было всего двадцать три года. Я тогда с горя чуть в могилу не сошла. Но надо жить, помогать младшей дочке, растить внучку. Вас судьба совсем не пощадила. Пережить такие потери и остаться без близких людей… вы мужественный человек.

Антон смотрел куда-то вдаль и думал про себя, что вряд ли он мужественный. Вот если прикончит ублюдка, который приносит страдания этой прекрасной женщине и её дочери, может тогда его можно будет назвать мужественным. Он встал:

– Надежда Юрьевна, рад был с вами познакомиться.

– Я тоже очень, очень рада, Антон Роленович! Будьте здоровы!

Он сделал несколько шагов и остановился:

– Скажите, у вас этаж…

– Десятый, квартира девяносто три, – с готовностью продолжила Надежда Юрьевна.

– А, ну да, разумеется. До свидания.

– До свидания.

Придя домой, он снял туфли, надел тапочки, прошел в спальню, разделся, повесил костюм и галстук в гардероб и, прихватив рубашку и бельё, в котором провел весь день и потел, направился в ванную. Бросил их в стиральную машину и залез под душ. После душа Антон надел махровый халат, прошёл в гостиную, понизил уровень вентиляции кондиционера, который работал на полную мощность, от чего в комнате было уже прохладно, спокойно собрал в небольшой пакет гору таблеток с журнального столика, спрятал их в шкаф и вернулся в спальню. Надев теперь уже джинсы и поло, он взял ключи от машины и, прихватив летнюю куртку, вышел из дому.