Искушение

Но, то ли хозяйка дачи не слышала её воплей, то ли не желала на них реагировать, но звала девушка напрасно.

Часа через два Гиви вернулся на дачу. Стела к этому времени успела охрипнуть и прекратила всяческие попытки дозваться Марусю и попросить её о помощи.

— Вот и я! — радостно объявил молодчик, — сейчас шашлык сделаю! Будем есть настоящую грузинскую еду!

Гиви снова привязал конец цепи к ножке стола, и отправился к мангалу.

Стела прислонилась спиной к стволу дерева, в тени которого стоял стол. Прикрыла глаза.

Очнулась она от того, что Гиви наступил ей на пальцы босой ноги каблуком своей туфли:

— Наверное, хорошо кормлю тебя, если смогла заснуть под такие ароматы!

— Я не спала, — хрипло прошептала Стелла, — просто закрыла глаза.

— А чего ты еле шепчешь?! — Гиви подозрительно смотрел на девушку, — я люблю, когда ты кричишь громко и звонко!

— Ты же держишь меня голой, — Стела подумала, что сможет хотя бы получить какую-никакую одежонку, — вот я и простыла, наверное, охрипла.

Гиви ухмыльнулся:

— Привыкай. Зимой будет еще холоднее.

От запаха жареного мяса кружилась голова. Стелла, не желая злить ублюдка, спросила:

— Можно я сяду за стол. Мясо так пахнет, а я есть хочу.

Гиви выпучил глаза:

— Зачем за стол? животное должно сидеть у ног хозяина и питаться его объедками, — и швырнул девушке полупережеванный кусок шашлыка.

Стелла смотрела на этот кусок, покрытый слюной её мучителя, и готова была разрыдаться. Она вспоминала обеды в ресторанах, блюда, которыми её баловала бабушка, и не понимала, как сможет съесть вот это.

«Выжить! Выжить любым способом! Любой ценой!» — твердила про-себя девушка. В горле стоял комок от слёз, обиды и отвращения к самой себе, но она подняла с земли объедок и начала его тщательно пережевывать.

— Я наелся, — сыто рыгнув, Гиви поднялся из-за стола, намотал конец цепи на руку и с силой дернул, — пошли! Я соскучился.

* * *

Стелла проснулась, почувствовав на себе взгляд Гиви. В голове промелькнула, ставшая уже привычной, мысль: «Сейчас начнется».

Но её мучитель, словно о чем-то раздумывая, брезгливо морщился.

— Что смотришь? — ухмыльнулся Гиви, — совсем на человека не похожа. Одна кожа да кости. Уродка какая-то а не женщина.

«Чего он хочет? — думала Стела:- чего ему еще от меня нужно»?

— Да и надоела ты мне уже, наигрался, — медленно вещал в пустоту Гиви.

«Может, отпустит меня»?! — промелькнула в голове шальная мысль.

— Отпусти меня, — еле слышно прошептала девушка.

— Еще чего?! — удивился такой просьбе Гиви, — я что, дурак, по-твоему?! Вставай! Пойдешь со мною!

— Куда? — казалось, что у Стеллы похолодели кончики волос. Она не представляла, что еще задумал этот ублюдок.

— Куда надо! — крикнул Гиви.

Он подошел к сундуку, стоявшему у стены комнаты, откинул крышку и вынул пистолет.

Стелла не очень разбиралась в оружии, но то, что это боевой пистолет, поняла сразу.

В горле что-то ухнуло, все тело, которое только что тряслось от озноба, обдало жаром. Стелла сжалась в комок, обхватив колени руками, в голове мелькнула мысль: «Неужели это все»?

Она не могла отвести взгляд от своего мучителя, который, через какое-то, одному ему известное время, собирался стать её убийцей. Гиви, словно раздумывая, смотрел в распахнутую пасть сундука.

Никто из них не услышал шагов на лестнице. Никто не сумел заметить, как и когда в комнату ворвался Гиви-старший.

Отец, увидев пистолет в руках отпрыска, не стал выяснять, что задумал сынок, равно как не стал и подставляться под шальную пулю. На ходу, сорвав наконечник с иглы шприца, вынутого из заднего кармана брюк, Гиви-старший вогнал содержимое одним нажатием поршня в бедро своего сынишки, который обмяк в считанные секунды и начал заваливаться на подоспевшего папочку.

Гиви-старший подхватил сына под мышки и оттащил на кровать. Обернулся и увидел Стелу.

— Что ты сделала с моим сыном, сучка?! — мужчина глыбой навис над сидящей, поджав коленки к подбородку, девушкой.

Стелла, испугавшаяся вначале, расхохоталась каким-то диким, истерическим, переходящим в визг, смехом.

— Я?! Это я сделала?! Лучше посмотрите, что сделал со мною ваш ублюдочный сынок!

— Не смей! Не смей, тварь, так говорить о моем сыне! Он болен! Но, пока тебя не было, он умел держать свою болезнь под контролем! — Гиви старший, схватив конец цепи, которую и не подумал снимать, потащил девушку во двор, говоря на ходу появившейся невесть откуда Марусе:

— Мне некогда сейчас с нею разбираться! Пусть в подвале посидит. Приеду через пару дней и решу, как быть.

Маруся мелко-мелко кивала головой, соглашаясь со своим хозяином.

Замок на цепи снова защелкнулся, и Стела осталась одна в холодном подвале. Дверь на улицу Гиви прикрыл не полностью, а потому вскоре девушка услышала звук выезжающей машины.

— Маруся! — звала Стелла, — Маруся! Помоги мне! Открой этот чертов замок!

Со двора не доносилось ни звука.

Никто не спешил прийти на её зов, и девушка снова испугалась. Неужели Маруся уехала вместе с этими «гивями»? Неужели они бросили её одну, подыхать с голоду и от холода? В том, что ночью в подвале температура опустится еще ниже, девушка не сомневалась.