Искушение золотого джокера

– Обычно мы встречались с ним в небольшом кафе здесь же, в студгородке. Во время последней встречи, примерно неделю назад, мы, как обычно, заказали себе кофе, и, когда заказ принесли, Себастьян вдруг лукаво прищурился и выложил что-то на стол, прямо передо мной. Сказал: «Как вам это?» Поначалу я, признаться, ничего не понял. Мне показалось, что на столе лежит металлическая коробочка. Я протянул руку, и у меня на ладони вдруг оказалась тонкая пластина, ослепительно блеснувшая в луче вечернего солнца, а «коробочка» так и оставалась на столе. Только тогда я понял, что это – та самая знаменитая колода Скильда, и вгляделся в рисунок первого аркана, что был у меня на ладони. На тщательно отполированной поверхности был выбит парящий в воздухе человек. То есть сначала мне показалось, что это просто немного печальная улыбка, парящая в воздухе. А потом понял, что это – Джокер, нулевой аркан в большинстве колод Таро и первый – в колоде Скильда. У меня, кажется, остановилось сердце, я перестал дышать, словно передо мной вдруг оказалась некая святыня. Вот тут Себастьян и начал вполголоса свой рассказ об уникальных рисунках золотых арканов Скильда с его собственной их трактовкой, описанной в отдельных свитках. Пожалуй, это был единственный раз, когда я ощутил себя ребенком, с восторгом слушающим чудесную сказку.

– Но это ведь была не сказка? – поинтересовался я.

Он вздохнул.

– Нет, это была реальность. Чудесная реальность. Я с благоговением рассмотрел все двадцать два аркана, их поистине уникальные и столь отличные от привычных колод Таро рисунки. А потом мы заговорили о необходимости приступить к копированию рисунка каждого аркана – чтобы все могли изучать их, рассматривать. Согласитесь, золотые арканы – слишком большой искус для многих. Да так оно и вышло – Себастьян погиб именно из-за золота… И, как хотите, но я почти уверен, что знаю имя заказчика убийства: Фарид Самдух эль-Рави…

Едва произнеся это имя, Питер сурово поджал губы.

– Этот богач пытался купить колоды еще на Мальорке, где, как оказалось, у него имеется дворец. Не удалось. И вот он позвонил Себастьяну в тот же день, когда он показал мне золотые арканы, и высокомерным тоном предложил продать колоду за любую цену – он, дескать, готов заплатить не скупясь. Разумеется, Себастьян вежливо отказал, сказал: колода не продается. Тогда Самдух грозно пообещал: «Не хочешь продать за большие деньги – отдашь без денег».

Профессор настолько эмоционально все изложил, что я наглядно представил себе сценку: телефонный звонок, короткий разговор…

– Когда Себастьян рассказал вам об этом звонке?

Профессор горько усмехнулся:

– Сразу же после звонка. Ведь мы с ним были настоящими друзьями и частенько звонили друг другу просто для того, чтобы задать простой вопрос: «У тебя все хорошо? Как настроение?» А тут Себастьян позвонил мне непривычно поздно, шел одиннадцатый час вечера, и, признаться, я уже спал. В это время я, как правило, прошу меня не беспокоить: я – жаворонок, рано ложусь, рано поднимаюсь. Себастьян никогда не тревожил меня после девяти вечера, а тут позвонил и взволнованно рассказал о звонке с предложением продать арканы и угрозах. Он немного нервно поинтересовался, не сболтнул ли я кому-нибудь о том, что он привез арканы, но тут же извинился. Сказал, что понимает: я не мог проболтаться…

Вдруг лицо профессора неуловимо изменилось. Внезапно умолкнув, он поправил очки.

– Послушайте, сегодня я был на допросе в полиции, но так и не решился спросить у комиссара…

Он на секунду снова умолк и тут же продолжил:

– В газетах пишут, что Себастьяну… – Он судорожно сглотнул, на мгновение прикрыв глаза. – Я прочитал, что ему перерезали горло. Это правда?

Вопрос прозвучал необычно резко.

– Правда, – кивнул я, рассматривая побледневшее лицо профессора.

– И тело обнаружила Люси Манье, моя студентка?

Эти неожиданные вопросы хрипловатым голосом меня удивили.

– Разумеется. Она сама должна была об этом вам рассказать.

Мунк кивнул, все так же глядя куда-то в сторону.

– Люси сообщила мне лишь о смерти магистра. Скажите, а… Орудие убийства было обнаружено?

Признаться, наш разговор все больше меня удивлял. С чего это вдруг профессор заинтересовался орудием убийства?

– Насколько я в курсе, орудие убийства не обнаружено.

Профессор торопливо кивнул и перевел дух, попытавшись улыбнуться.

– Люси – талантливая художница, вы знаете. У нее была трудная жизнь, и я старался поддержать ее. К примеру, заказал ей несколько картин – просто попросил перерисовать красивые виды Мальорки. Она была так рада моей весьма скромной плате. Конечно, ей было приятно, что я развесил ее работы в своем кабинете на факультете…

Признаюсь, сие эссе о талантливой художнице Люси немного меня озадачило – уж слишком крутой поворот от темы смерти магистра!

– Полагаю, вы не подозреваете свою студентку…

– Извините! – Он не дал мне договорить, резко прервав меня и сжав кулаки. – Я тут вспомнил… У меня важная встреча. Я должен идти.

И он едва ли не побежал в направлении учебного корпуса.