Искушения Господа нашего Иисуса Христа

Когда, крестившись от Иоанна, Он вышел из воды, Ему отверзлись небеса и увидел Духа Божия, Который сходил и ниспускался на Него. И вот голос с неба произнес: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение (ουτός εστι ό υιός μου ό αγαπητός, εν ω ηυδόκησα Мф. III, 16. 17). „Это было, пишет A. В. Горский о крещении с сопровождавшими его сошествием Духа и гласом с неба, — это было торжественное посвящение Иисуса в Его всемирное служение“ [254]. „С этого времени, — пишет Дидон, — Иисус уже перестает быть плотником галилейским; покров, скрывавший Его от взоров народа, снят, и Иисус является тем, что Он есть, Христом Сыном Божиим“ [255]. С этим–то событием крещения искушение в пустыне находится в непосредственной связи [256]. „После крещения, говоря словами Гейки, — когда Иисус был еще у Иордана, мы можем вообразить Его напряженно слушающим проповедь Крестителя и наблюдающим волнующиеся толпы народа, — пока в Нем не образовалось убеждение, что закон не мог быть больше проводником спасения для пораженного грехом, каявшегося народа. Дар Духа и небесный голос могли подтвердить это убеждение… Когда Христос был отделен чрез такое высочайшее посвящение, как помазанник Божий, то Ему с этих пор вверены были возрождение народа и примирение земли с небом… Даже прежде Своего вступления в открытое служение в качестве Мессии, Он должен был размышлять об условиях жизни Своего народа и желал, со всею любовью, свойственной Его божественной природе, исцелить его от скорбей… События на Иордане были только небесным одобрением намерений, созревавших в Его груди с самых ранних лет… В откровениях иорданского крещения и во вздохах людей, толпившихся около Иоанна, Он получил божественное свидетельство о Своем посланничестве, повеление о том, чтобы Он восстал и опоясался на великое дело возвращения міра к Богу“ [257].