Искусный инвестор. Управляйте своими инвестициями профессионально

Как говорится в большинстве отчетов, 3 сентября энтузиазм внезапно угас, и после этого рынок „с его старым доверием“ так больше и не поднялся. Из Англии пришли тревожные вести о коллапсе финансовой группы, созданной Кларенсом Хаттри. К началу октября акции Radio Corporation упали до 82,5 против 114,75 в сентябре.

Акции US Steel упали с 261,75 до 204. Брокерские займы 2 октября достигли рекордной суммы в 6 804 000 000 дол., т. е. покупатели с маржой еще далеко не чувствовали себя обескураженными.

В последнюю неделю октября рынком овладело другое настроение. В среду 23 октября внезапно случилась „настоящая Ниагара распродаж“. Индекс Times упал с 415 до 384. В четверг 24 октября стало очевидным, что курсы падают с головокружительной быстротой, которая могла означать только одно: люди продавали не просто некоторые акции, но все, что у них было, и по любой цене. Те, кто финансировал свои покупки за счет кредита, не смогли выдержать этот удар. Спекулянты, торговавшие с маржой, продавали все. Повсюду у брокерских контор, которые стали центрами торгов для 600 тыс. американских трейдеров, стали собираться толпы народа. Множество людей бесцельно ждали у стен фондовой биржи на Уолл-стрит. „В брокерских конторах по всей стране люди, следившие за работой тикеров[151], смотрели друг на друга в полном изумлении. Откуда, черт возьми, берутся все эти приказы продавать?“[152].

Было заключено столько сделок, что тикеры в брокерских конторах не поспевали за торгами и продолжали стрекотать всю ночь.

В полдень „черного четверга“ Ричард Уитни, брокер биржевого зала у Морганов, сбился с ног, размещая предложения о покупке акций от имени консорциума банкиров, возглавляемого JP Morgan and Co. Организованная поддержка была частью мифологии „бычьего“ рынка. Если рынок упадет, крупные операторы, конечно, вступят в игру – поэтому рынок никогда не может упасть. Теперь консорциум, располагавший 240 млн дол., был прописан в качестве лекарства от паники на рынке. При закрытии в тот день оказалось, что из рук в руки перешло рекордное количество акций (12 894 650) и было заключено столько сделок, что тикеры в брокерских конторах не поспевали за торгами и продолжали стрекотать всю ночь.

Однако и „черный четверг“ еще далеко не стал концом этой аферы. В следующий понедельник индекс Times упал на 49 пунктов, акции US Steel потеряли 18 пунктов, а General Electric – 48. Во вторник была еще одна колоссальная распродажа: „В торговом зале царил хаос. Несмотря на сбой в системе связи, приказы покупать и продавать (в основном, продавать) поступали быстрее, чем их кто-либо был в состоянии обработать“[153]. Установили новый рекорд объема торгов – 16 410 030 акций, и индекс Times упал на 43 пункта.

Джон Д. Рокфеллер, напуганный оператор рынка Джон Раскоб и президент Гувер – все они выступили с десятками успокаивающих заявлений и речей, но рынок так и не оправился от шока. Акции US Steel 5 ноября упали со 181 до 165, а индекс Times – на 37 пунктов. К 13 ноября он понизился до 224, что составляло меньше половины от его рекордного уровня в 452. Рынок достиг дна 8 июля 1932 г. при 58, когда акции US Steel шли по 22, Montgomery Ward – по 4 и Goldman Sachs Trading Corporation – по 1,75. В это время заводы US Steel работали при 12-процентной загрузке, и производство чугуна упало до самого низкого уровня с 1896 г.

Традиционно вину за экономическую катастрофу, которая продолжалась в США с 1929 г. до середины 30-х гг., возлагают исключительно на тех, кто отвечал за разработку финансовой политики. Однако более поздние исследования обращают внимание на динамику промышленного производства, которое перед Великим крахом быстро падало и продолжало сокращаться и после него. Индекс промышленного производства в октябре составлял 117 против 126 за несколько месяцев до этого. Производство автомобилей в США упало с 660 000 штук в марте 1929 г. до 440 000 в августе и 92 500 в декабре[154].

Состоялись сенатские слушания и заседания комиссий по расследованию. Покатились головы (в частности, Ричарда Уитни), и было принято новое законодательство. Банковский закон Гласса – Стигалла (Glass – Steagall Banking Act) отделил брокерскую деятельность от банковской. В 30-е гг. по распоряжению руководства Федеральной резервной системы маржа была зафиксирована на уровне 50 %. Но это требование фактически ускорило развитие фьючерсных рынков, поскольку оно применялось только к отдельным ценным бумагам. Купив фьючерсный контракт на S&P 500 в Чикаго с 10-процентной маржой, вы можете, по существу, получить доступ к лежащим в его основе акциям, сделав первый взнос всего в 10 %. Позже число сделок с маржой снова резко увеличилось, хотя интересно отметить, что после катастрофы 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке несколько стран решили запретить короткую продажу акций (т. е. продажу акций, которых у вас еще нет).

19 октября 1987 г