Искусство эпохи Возрождения. Италия. XIV-XV века

В 1436 году Козимо добился от Евгения IV согласия на передачу общине Сан-Доменико руин монастыря Сан-Марко. Спустя два года Микелоццо, любимый архитектор Козимо, начал восстанавливать обитель на деньги своего покровителя. Фра Джованни вместе с помощниками, работавшими по его эскизам, и учениками, подражавшими его манере, создал здесь множество фресок, которые только с 1869 года были открыты для широкой публики. В каждой келье есть фреска со сценой из жизни Христа, имеющая, как и окно, полукруглое завершение. Окно — проем в земной мир; фреска — окно в мир духовный, предмет медитации обитателя кельи.

«Благовещение» в келье № 3 фра Джованни написал без помощников. Сцена представлена в интерьере, похожем на келью, в которой находится фреска. Это сходство подкреплено микелоццовской капителью, выглядывающей из-за крыла архангела Гавриила, — «визитной карточкой» монастыря Сан-Марко. Фра Джованни переносит благовещение из Назарета во флорентийскую обитель доминиканцев, предлагая живущему в келье монаху роль мистического свидетеля великого события. Благовещение созерцает и воскресший св. Петр Мученик — первый деятель ордена Св. Доминика, принявший мученическую смерть в 1252 году. Благодаря ему доминиканец XV столетия сознавал свою причастность к истории ордена и имел перед глазами высокий пример готовности жертвовать собой во имя Христа.

Архангел изображен в самой светлой части фрески, как если бы он сам был источником света. Изгиб его подола, спины и шеи повторяет линию, идущую от подиума через колонну к своду, а его крылья дают своду более надежную опору, нежели колонны. Свод, перекинутый от него к Деве Марии, наполнен эхом только что прозвучавших слов. Это не только архитектурная форма, но и траектория, по которой от архангела, хотя он и не совершает видимого движения в сторону Марии, излучается такая энергия, что для Марии это воздействие оказывается едва переносимым бременем. Ее поза так неловка, неустойчива, что Мария непременно упала бы, если бы на нее не был устремлен взгляд архангела, входящий в ее сердце и врезающийся в сгиб Библии, раскрытой, надо полагать, на пророчестве Исаии.

Этот же сюжет фра Джованни представил совершенно иначе на стене коридора северного дормитория, в проходном пространстве, посещаемом многими обитателями монастыря. Фреска написана на угловом простенке, от которого коридоры расходятся на запад и на юг. Простенок находится как раз против лестницы, по которой монахи поднимались в дормиторий. Привычным движением преклонив колено перед Девой Марией, инок удалялся в келью, чтобы провести остаток времени в молитве, ученых занятиях или в медитации[463]. С келейным вариантом это «Благовещение» сближает только сходство изображенной в нем галереи с архитектурой дворика Сан-Марко, переносящее евангельское событие в доминиканскую обитель.

Фра Беато Анджелико. Благовещение. Фреска в келье № 3 монастыря Сан-Марко во Флоренции. 1440–1441

Фра Беато Анджелико. Благовещение. Фреска в коридоре дормитория монастыря Сан-Марко во Флоренции. 1450

Хотя мотив двух арок идет от двухчастных «Благовещений», обычно разворачивавшихся на узкой кромке переднего плана вдоль плоскости стены, фра Джованни постарался создать впечатление проема в глубокое пространство. Помимо архитектурной перспективы, этому способствует обрамление, имитирующее камень (в репродукциях этой фрески, как правило, отсутствующее).

Архангел и Дева расположены на уходящей вглубь линии, между ними нет преграды. Но, не желая изображать спину и затылок небесного вестника, художник показывает его профиль, поворачивает его грудь и руки к зрителю, скрывает кончик крыла колонной, заставляет Гавриила коснуться нимбом другой колонны — и в результате инерция движения архангела угасает в плоскости стены, а Мария остается в словно бы ничем не потревоженном уединении. Это помогает творящим молитву сосредоточиться на Деве Марии, в какой-то степени войти в ее медитативное состояние и воспринимать сцену не извне, не вчуже, но скорее ее глазами.

Вокруг Марии тесно, видна ее аскетическая келья с зарешеченным оконцем (метафора девственности?), отделяющим обитательницу от рощи, подымающейся за изгородью. Эта солнечная роща, рай, который вернет людям тот, кто воплощается в сей момент в Марии, — лучший пейзажный фрагмент в итальянской живописи Кватроченто, написанный в технике, которую через 450 лет назовут пуантилизмом. А вестник прилетел к Деве из иного, просторного мира. Пересечения полуциркульных сводов образуют над ним как бы готические ребра — «эхо» его крыльев, перекликающееся с порывистым наклоном его фигуры.