Искусство эпохи Возрождения. Нидерланды, Германия, Франция, Испания, Англия

Через несколько лет епископ Франсуа де Мез заказал Конраду Вицу алтарь для украшения капеллы Богоматери Маккавейской в кафедральном соборе Святого Петра в Женеве. Это произведение, завершенное Вицем в 1444 году, называют «Женевским алтарем» или «Алтарем святого Петра». Его центральная часть утрачена. Створки находятся в Музее искусства и истории в Женеве. Когда они были закрыты, посетители капеллы видели слева картину, объединяющую сюжеты «Хождения по водам» и «Чудесного улова рыбы», а справа – «Освобождение Петра из темницы». При открытых створках слева оказывалось «Поклонение волхвов», а справа картина, изображающая донатора, которого святой Петр представляет Деве Марии и Младенцу Иисусу. Небо на будничных картинах живописное, а на праздничных – золотое. Живопись, особенно лица, повреждена иконоборцами в 1529 году. Но осталась почти нетронутой самая знаменитая немецкая картина XV столетия – та, на которой мы дважды видим святого Петра в чудесных событиях, происшедших на Геннисаретском озере: в лодке и в воде[635].

Евангелист Матфей рассказывает, что Петр, увидев Христа, идущего по воде, сказал ему: «Повели мне придти к Тебе по воде. Он же сказал: иди. И, вышед из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу; но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! Спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный! Зачем ты усомнился? И когда вошли они в лодку, ветер утих. Бывшие же в лодке подошли, поклонились Ему и сказали: истинно Ты Сын Божий».

Поразительно в картине Конрада Вица прежде всего то, что он превратил Геннисаретское озеро в Женевское. Справа возвышается стена женевской гавани, за ней свайные жилища. Над панорамой господствует пик Моль, вдали сверкает глетчер Монблана. Любой человек убеждался, глядя на эту картину, в универсальном смысле евангельских событий: Спаситель не покинул людей, он присутствует во всех жизненных ситуациях, сходных с евангельскими. Идея подражания Христу получала таким образом дополнительный импульс.

Изобразить Женевское озеро так, чтобы его можно было узнать с первого взгляда, – по тем временам в высшей степени экстравагантная задача. Как будто для Вица ровно ничего не значили ни традиция показа обширных пространств с помощью высоко поднятого горизонта, ни правила замены рощ – деревом, гор – скалой, ни приемы обратной перспективы при изображении зданий, ни теории, предписывавшие изображать отдаленные предметы более темными, нежели близко расположенные, ни символическая перспектива, с помощью которой положено было противопоставлять главные персонажи второстепенным. Это было неслыханно смело – довериться только собственным глазам. А ведь глаза во все времена видят мир одинаково. Вот и получился первый в мировой живописи пейзаж, который вполне отвечает и нашему ви́дению. Любой турист может отыскать на Женевском озере место, с которого увидит противоположный берег именно таким, каким изобразил его Виц. Между тем картина выстроена строго: лица Христа и Петра расположены на линии, уходящей в нижний левый угол; параллельно ей, в верхний правый угол, уходит линия, на которой находятся вершины белой башни и горы Моль; бойница этой башни делит картину по ширине в отношении золотого сечения.

Вторая поразительная особенность этой картины – то, как написана вода. В отличие от ее изображения в туринском «Плавании Юлиана и Марты» и в «Тифенброннском алтаре», здесь зритель не приподнят над водой, а словно бы сам ощущает под ногами предательскую зыбкость стихии, на которой так уверенно стоит Христос. И волнистая поверхность воды, и ее обманчивая способность застыть зеркалом, переворачивающим предметы, и ее прозрачность, позволяющая видеть дно, – все эти свойства стихии впервые соединены на картине вместе. Фигуру Христа в красной мантии, светящейся в окружении приглушенных тонов воды, Виц поставил точно под пиком Моль, который своим чудовищным весом, кажется, заставляет прогнуться землю. Чтобы достичь такого эффекта, художник несколько изменил очертания этой горы, сделав ее более массивной и компактной, похожей на исполинскую каменную глыбу. Тем острее воспринимается чудо хождения по водам: вода держит Христа тверже, нежели земная твердь держит гору.