Искусство ясно мыслить

Студентов попросили оценить десять постеров по их привлекательности. Участникам было обещано, что в знак благодарности каждый получит один из плакатов. А через пять минут им сказали, что постер, который вышел на третье место, в единственном экземпляре и его нельзя получить. После этого под каким-то предлогом «оценщиков» попросили провести экспертизу заново. И на этот раз именно тот постер, который нельзя получить в подарок, оказался самым красивым и привлекательным. В науке такой феномен называется реактансом, реактивным сопротивлением. У нас отнимают вариант выбора, и в ответ возникает реакция: именно это, недоступное, начинает казаться нам особенно привлекательным. Своего рода упрямство. В психологии это еще называют эффектом Ромео и Джульетты: любовь двух юных героев в трагедии Шекспира была столь сильна и отчаянна, потому что оказалась запретной. И это обостренное желание вовсе не обязательно так романтично. Например, в США на школьных вечеринках ребята обычно напиваются до потери сознания – просто из-за того, что гражданам до 21 года употребление алкоголя запрещено законом.

Вывод: наша типичная реакция на дефицит не что иное, как заблуждение, утрата ясности мыслей. Оценивайте свои приобретения исключительно на основе цены и пользы. При этом не должны играть никакой роли редкость желаемого или новость о том, что какой-то «врач из Лондона» тоже хочет его получить.

29. Игнорирование основ. «Когда в Вайоминге слышится стук копыт, сначала подумай о лошади, а уж потом о зебре»

[37]

Маркус – худощавый мужчина в очках, он любит слушать Моцарта. Что вероятнее: 1) Маркус – водитель грузовика из Германии; или 2) Маркус – профессор литературоведения из Франкфурта. Большинство выбирает ответ 2. Но это ошибка. В Германии в 10 тысяч раз больше водителей грузовиков, чем во Франкфурте профессоров литературоведения. По этой причине гораздо более вероятно, что Маркус водит грузовик – даже если он любит музыку Моцарта. Почему мы так ошибаемся? Некоторые детали привлекают наше внимание и уводят от простой статистики. Наука называет эту ментальную ошибку игнорированием основ (базового уровня, base-rate neglect). Это одна из самых распространенных ментальных ошибок. Почти все журналисты, экономисты и политики совершают ее регулярно.

Второй пример. В Германии в поножовщине смертельно ранен один парень. Что вероятнее: 1) убийцей оказался босниец, нелегально импортирующий боевые ножи; или 2) убийцей оказался местный житель, молодой немец из среднего класса. Вы уже знаете аргументы: правильный ответ – 2. Это вероятнее, поскольку в Германии явно больше молодых немцев из среднего класса, чем боснийцев, тайно импортирующих боевые ножи.

Игнорирование основ играет очень важную роль в медицине. Сильные боли в спине у сорокалетнего пациента могут, например, означать, что есть ортопедические проблемы (мышечные спазмы, травмы позвонков, выпадения дисков), или намекать на неврологию. Ортопедические нарушения встречаются чаще (базовый уровень выше), поэтому лечащему врачу рекомендуется сначала обследовать пациента в этом направлении. Очень разумно. В США начинающим медикам вбивают в голову стандартную фразу: «Когда в Вайоминге ты слышишь стук копыт и почти уже видишь черно-белые полосы, то все же, скорее всего, это лошадь». Это должно означать: сначала ищите наиболее вероятные причины заболевания и только потом придумывайте какой-нибудь экзотический диагноз. К сожалению, профессия врача – единственная, где людей учат получать удовольствие при избавлении от уловки игнорирования основ.

Мне порой встречаются необыкновенные бизнес-планы у молодых предпринимателей. И нередко меня восхищают идеи, продукты или изобретательность начинающего бизнесмена. При этом я часто ловлю себя на мысли: из этого может получиться новый Google! Но при взгляде на базовый уровень приходится возвращаться с небес на землю. Вероятность того, что новая компания выживет и сохранится через пять лет, составляет около 20 %. Насколько же велика вероятность, что затем она дорастет до размеров глобального концерна? Где-то около нуля. Уоррен Баффет когда-то объяснил, почему он не инвестирует деньги в биотехнологические компании: «Сколько из них достигли оборота в несколько сотен миллионов долларов? Такого ни разу не бывало… Наиболее вероятный сценарий – они застрянут где-нибудь в числе средних».