Искусство игры в дочки-матери

– И ему повезло встретить тебя, – заверила Грейс.

– А оливки – так, просто вишенка на торте.

– Только соленая, – со смехом добавила Грейс. Она взглянула на Тоби. Тот на секунду поймал ее взгляд, улыбнулся, а затем снова уставился на дождь, барабанящий по стеклу.

– Тоби тоже замечательный, – проговорила Ава, на этот раз понизив голос. – Все эти слова можно отнести и к нему.

Вот только Грейс не могла этого сделать, потому что ни в чем не признавалась Тоби.

– Кто-то из вас должен озвучить свои чувства. – Ава словно прочитала ее мысли. – Он уже давным-давно на тебя глаз положил.

– Никто не «клал на меня глаз» уже много лет.

– Чепуха. Ты потрясающая. Но вы с ним абсолютно безнадежны. Страдалец и гордячка – неудивительно, что вы едва в состоянии поддерживать разговор друг с другом. Вы даже не сидите рядом, хотя вам обоим явно этого хочется.

– Ну, не знаю…

– Я хочу сказать лишь одно, – добавила Ава. – Если ты хочешь, чтобы кто-то знал, что ты чувствуешь, ты должна сказать ему об этом. Групповые экскурсии, моделирование миниатюр и выпечка кексов – это все прекрасно, конечно, но не заменит того, чего ты на самом деле хочешь, не говоря уже о том, как все это легко истолковать превратно.

Грейс кивнула. Это звучало так разумно и просто – взять и озвучить свои чувства. Но все было гораздо сложнее. Во всяком случае для нее. И уже давно.

– Мне пора возвращаться к Луиджи, – сказала Ава, легонько сжимая руку Грейс. – Ты подумай об этом.

Грейс сжала руку Авы в ответ.

– Обязательно подумаю.

Когда Ава ушла, она посмотрела на Тоби.

– Как мы вовремя уехали, – отважился он. – Только глянь, какой дождь зарядил.

– Да, – согласилась она и немного помолчала. – Поездка удалась на славу, – произнесла она после паузы. – Мне понравилось проводить с тобой время.

Тоби просиял.

– И мне с тобой, – сказал он, – тоже понравилось.

Холод застиг Шарлотту врасплох. Она уже стояла в воде по колено, но при полном погружении море ощущалось чистым льдом. Она пыталась не обращать на это внимания, говоря себе, что скоро станет легче, и она привыкнет. В конце концов, это всего лишь Те-Солент, а не Северный Ледовитый океан. Она поплыла вперед, бросив тревожный взгляд на Сэмми, который наблюдал за ней из пещеры. Волна отнесла ее обратно к берегу, и она стала усиленно грести, сопротивляясь течению. Накатила еще одна волна, но Шарлотта встретила ее во всеоружии и зажмурила глаза, выталкивая свое тело наверх, чтобы подняться вместе с водой. Она старалась не смотреть на море, сосредоточившись вместо этого на скалах. Она поняла, что в таких условиях не сможет уплыть далеко. Оставалось надеяться, что скоро она выплывет на мель или найдет уступ в скале, за который можно будет ухватиться и выбраться из воды.

Еще одна волна с силой ударила ее, и Шарлотта почувствовала, что уходит под воду. Казалось, какая-то непреодолимая сила утягивает ее все глубже и глубже, увлекает все дальше от утесов. Она с трудом вынырнула на поверхность, жадно хватая ртом воздух. Другая волна, еще сильнее, чем первая, подхватила ее и швырнула о скалы.

Она вскрикнула от боли, но море поглотило шум, и течение утащило ее обратно под воду.

Еще волна, и еще.

Шарлотта почувствовала, как ее голова ударяется о камни. А потом она ничего не чувствовала.

Совсем ничего.

Глава 23

Грейс была рада вернуться домой, но отчего-то не могла найти себе места. Она поставила чайник, но чувствовала себя неуютно и мерзла даже в самом теплом кардигане. Она подошла к термостату и включила отопление. Джонатан терпеть не мог перегретый дом, особенно весной, но он давно уже ничего не решал.

После целого дня на прогулке она обнаружила, что не успела насытиться обществом других людей. Она бросила взгляд на часы. Амелия вернется только через несколько часов. Преимуществом поездки, организованной пенсионерами и для пенсионеров, было то, что все участники хорошо сознавали пределы своих возможностей и оказались единодушны в своем желании вернуться домой не позднее четырех.

Грейс заварила чай и, пока пила, решила проверить, как поживают палочники. Уход за насекомыми она взяла на себя и исправно подкладывала им свежую бирючину, ежедневно срезая со своего куста самые отборные веточки. Она вошла в комнату Шарлотты и зажала рот ладонью, чтобы не поприветствовать их поименно. Даже если бы никто не услышал, как она разговаривает с насекомыми, хватило бы того, что это слышала бы сама Грейс, и тогда она бы забеспокоилась о состоянии своего рассудка.

Вместо этого она улыбнулась, глядя на то, как они блаженно жевали листочки, даже не догадываясь о длительном отсутствии своей хозяйки.

– Осталось всего пять дней, и она вернется домой, – сказала она, решив, что это озвучить можно, ведь сейчас она разговаривала сама с собой, а не с ними. – Скорее бы.