Читаем Искусство Италии полностью

© Carole Raddato / Flickr.com по лицензии (CC BY-SA 2.0)


В принципе, все так и было. То, что мы о них знаем, содержится не только в текстах, исторических источниках (которые, в отличие от этрусских, мы способны читать), но прежде всего в тех образцах культурного наследия, которое, счастливо пережив свою эпоху, присутствует в нашем визуальном ряду до сих пор.

Что важного оставила нам эта культура?

Чтобы создавать искусство, для самой этой потребности иллюстрировать собственную жизнь предметами искусства, – необходимо понимать, что эту жизнь составляло.

Римскую цивилизацию во многом определило и характеризовало развитие городов. И важно понять, как был устроен римский город. Хотя бы потому, что большая часть европейских городов так или иначе сохраняет идею планировки, заложенную римлянами, – если римляне эти города основали. Если выразить принципиальную идею простыми словами, то, в отличие от греков, разделявших город на верхний и нижний, римляне подходили к планировке, используя принцип, по которому мог быть разбит военный лагерь.

План римских городов прост и геометричен, города окружены четырьмя стенами, на каждой, в тех местах, где заканчивались главные улицы – были ворота в город.

Две пересекающиеся крестом линии (главные улицы) имели названия «кардо» и «декуманус» – на их пересечении в центре лагеря находилась бы палатка военачальника, а в городах – форум, центральная площадь.


Археологическое общество Константино. Тамугас, план римского города, составленный в 1881 году М. М. Майнтене и Х. Бернар; под редакцией М. Э. Дютуа


Отсеки, образованные этими главными улицами, уже дробили на более мелкие улицы. Именно поэтому до сих пор вам вряд ли удастся потеряться в европейском городе, если его закладывали римляне, – главная улица обязательно приведет вас на центральную площадь.

Такая упорядоченность хорошо иллюстрирует представление римлян о том, как должна быть устроена их, римлян, жизнь.

И здесь важный момент. Римлянин в походах и в общественном своем служении проводил большую часть жизни – но где и как должна была развиваться жизнь вне военных походов? Правильно, у римлян появилось важное убежище от города – вилла субурбана (вилла урбана – городской дом, субурбана – загородный).

Еще про римлян мы знаем по амфитеатрам: например, Колизей, он же амфитеатр Флавиев – эллипс, способный вмещать до 50 тысяч зрителей.

Еще триумфальные арки и триумфальные колонны, на которых устанавливались статуи и которые использовались для торжественного ознаменования побед.

Римлянам важна была память. Только, в отличие от призрачной загробной вечности, их интересовала вечность в человеческом смысле – чтобы тебя помнили люди.

Те, которые придут после тебя.

Стоит ли говорить, что самым страшным для римлянина было уничтожение памяти, – к этому прибегали в крайних случаях, когда уничтожались все, абсолютно все упоминания, портреты, памятники – все следы земной жизни. Так, чтобы со смертью последнего человека, который помнил твое имя и твое лицо, – ты полностью исчезал.


Настенная роспись с садом из Дома Золотого браслета.

Из Помпей, insula occidentalis 42, 14–37 гг. н. э.

© Shonagon / commons.wikimedia.org по лицензии (CC0)


Триумфальная арка Константина.

312–315 гг. н. э. Рим


Колонна Траяна.

113 г. н. э. Рим


Рельеф гробницы римской супружеской пары Публия Эйдия Амфиона и Эйдии Фаусты Мелиор.

Ок. 30 г. до н. э. Пергамский музей, Берлин.

© Anagoria / commons.wikimedia.org по лицензии (CC BY 3.0)


Капитолийский Брут.

Кон. IV–III вв. до н. э. Бюст – XVI в. Бронза. Дворец консерваторов. Капитолийские музеи, Рим.

© Ella_Ca / Shutterstock.com


Мужской портрет называемый стоиком Торлонием.

Поздний республиканский период. Мрамор. Фонд Торлония/Музей Торлония

© Sailko / commons.wikimedia.org по лицензии (CC BY 3.0)


Голова старика в покрывале.

Мрамор. Середина I в. до н. э. Рим, музеи Ватикана. Музей Кьярамонти


Быть мертвым для Вечности – вот что страшно.

Этой особенности – стремлению к правде памяти – мы обязаны и тем, что на своих скульптурных портретах римляне – особенно в начале Рима – изображали человека во всех приметах и подробностях, без идеализации – с морщинами, даже с бородавками.

Потому что для Вечности – в лице твоих конкретных потомков – важно запомниться именно таким, каким ты был.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее