Читаем Искусство Италии полностью

История жизни, написанная на лице человека, – в каждой морщинке, во всей его узнаваемой анатомии – чтобы помнили именно тебя, а не образ. Вот это и было для римлян телепортом в будущее.

Повседневность римлян – отдельный разговор. В городе времени проводилось не очень много, и городской дом, в котором по большей части находились женщины, дети и прислуга, был устроен функционально и прагматично.

Домус – так он назывался – был обнесен стеной без окон и имел обязательные внутренние дворик и сад – перестилиум.

Вход осуществлялся через вестибул, еще был атриум с неким подобием бассейна (с практичной целью сбора дождевой воды), также были таблинум (приемная комната, по функции напоминающая современную гостиную), триклиний (то есть обеденный зал) и многочисленные кубикулы (то есть спальни).

Дома (в зависимости от статуса и финансового благополучия хозяев, конечно) щедро украшались росписями, мозаиками и статуями.


Портрет Юлии Домны.

Мрамор. Ок. 200 г. Глиптотека, Мюнхен

© steve estvanik / Shutterstock.com


Фрески виллы Мистерий в Помпеях.

Ок. 60 г. до н. э.


Совершенно другой жизнь римлянина была на вилле, представлявшей собой отдельный и трепетно любимый жанр дома на лоне природы, где все устройство быта было ориентировано на свободу от социальной роли и нормы, – на вилле предполагалось отдыхать, искать единения с природой, предполагалось именно жить во всей полноте радостей и потребностей. Где римляне искали и находили эту радость – в садовых делах, взращивании плодов, в пирах и празднествах, в любовании искусством или осуществлении сакральных ритуалов – это и определяло детали.

Но едино одно – римляне ближе к нам сегодняшним, чем могло бы показаться с расстояния во много столетий: выходя, положим, в отставку после многих лет беззаветного служения Риму, бывшие воители получали участки земли и строили там виллы. Интересно, что участки эти выдавались, как бы мы сейчас сказали, по кооперативному принципу, – то есть на ближайших территориях поселялись люди, уже знакомые по профессиональной жизни, помогая друг другу в налаживании быта в новой, свободной от войны реальности.


Афродита Анадиомена, фреска.

Ок. 60 г. до н. э. Помпеи


Две самые известные виллы – это, конечно, роскошная вилла императора Адриана в Тиволи (во всем объеме имперской жизни) и загадочная маленькая вилла Мистерий в Помпеях. Виллой Мистерий она называется из-за росписи одного из залов, где на красном фоне, на стене разворачиваются сцены, предположительно, обряда инициации.


Фрески (деталь) виллы Мистерий в Помпеях.

Ок. 60 г. до н. э.


И, конечно, еще скульптура, многочисленные портреты и величественные конные статуи – вроде статуи Марка Аврелия.

Раннее христианство

И в какой-то момент все поменялось.

К римлянам вошел христианский Бог.

Сначала тайно и украдкой – тогда рождались катакомбы, а места, которые мы теперь определили бы как храмы, переоформлялись из римских домусов (именно поэтому формы базилики, то есть классического типа католического храма, так похожи на римский домус).

Потом – уже в полной силе и власти, после признания Константином христианства основной религией.

Давайте посмотрим на все это и с точки зрения места, и с точки зрения новой функциональности искусства.

Вот раннехристианские катакомбы – заброшенные каменоломни. Довольно странное место – но единственно возможное, если твой диалог с Богом должен быть скрыт от людей, у которых другие боги.

По сути это подземные коридоры, оставшиеся от добычи камня. В нишах внутри коридоров хоронили мертвых и там же в небольших помещениях (залах) осуществлялись собрания и молитвы.


Катакомбы Сан-Панкрацио под базиликой в Трастевере.

Рим, Италия


Вдумайтесь, как многое это – соседство жизни и смерти – определяет. Ты живешь, дорожишь своей жизнью, молишься о ней, спасаешь ее вот здесь же под землей, и прямо здесь же всегда рядом – смерть, вечная спутница жизни.

Самые известные итальянские катакомбы – катакомбы Сан-Каллисто, катакомбы Домитиллы и катакомбы Присциллы.

Самые известные, но, конечно, не единственные.

А что же было изображено на этих стенах, какие знаки и какие образы показывают нам изменяющуюся визуальную риторику, уже пронизанную идеями христианства?

Конечно, здесь будут символы, позволяющие присутствующим обращаться внутренним взором к своей вере.

И тут происходит еще один удивительный опыт, который станет важным для итальянского искусства, – раннее христианство научило искусство прятать главное на самом видном месте.

То, что взято из привычного визуального языка настроенных враждебно к христианам римлян, обретает в искусстве катакомб новое глубокое звучание.

Какие это символы?

Прежде всего, изображения рыбы, голубя, солнца, доброго пастыря и агнца. Какое значение они получают в христианстве? Тоже весьма буквальное.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее