Читаем Искусство Италии полностью

Рыба – потому что это анаграмма – греческое слово «ихтис» читалось уже как фраза «Иисус Христос, Сын божий, Спаситель». Часто эта анаграмма использовалась самостоятельно и без изображения рыбы.

Голубь – тут все еще проще – божественный вестник, символ Святого Духа.

Отдельный разговор – образ доброго пастыря. Это символическое именование Иисуса Христа. «Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец» (Ин.10:11). Например, образ доброго пастыря в катакомбах святого Каллиста.

Иконография обычно такая: это юноша, на его плечах овечка – найденная, заблудшая, спасенная овечка, которую от несет на себе, – вокруг либо еще животные, овцы, но не только, бывают и другие.


Уилперт Джозеф (редактор). Картины катакомб Рима.

1903 г. Библиотека Гейдельбергского университета


Уилперт Джозеф (редактор). Картины катакомб Рима.

1903 г. Библиотека Гейдельбергского университета


Античные прообразы доброго пастыря – прежде всего, Орфей, спустившийся в царство мертвых за своей Эвридикой. Орфея в античности часто изображали пастухом – то есть если мы, язычники-римляне, смотрим, то видим Орфея. А для смотрящего на ту же картинку христианина – это уже совсем не Орфей.

Второй прообраз – Гермес Криофор, то есть несущий агнца. В античной мифологии Гермес – не только покровитель торговли, но и покровитель пастухов, а также проводник в царство мертвых.


Уилперт Джозеф (редактор). Картины катакомб Рима.

1903 г. Библиотека Гейдельбергского университета


И что здесь важно, оба античных героя – это те, кто смог, оказавшись в царстве мертвых, вернуться оттуда в мир живых.

Проводник – для которого нет границы между этими мирами, который сам эта граница и который может провести душу, вывести ее из темноты невредимой, спасенной.

Завершая разговор о начале христианского искусства, давайте посмотрим на наземную, уже не скрываемую его часть, прежде всего на первые церкви, например, на базилику Санта-Мария-Маджоре или Сан-Паоло-Фуори-ле-Мура. По форме базилика напоминает, конечно, римский дом, но при этом есть главные признаки, а именно нефы или наваты. Названия их созвучны слову nave, то есть «корабль», потому как храм и представляется кораблем, ковчегом, несущимся в бурном море страстей человеческих, и спасутся только те, кто на его борту. А еще в плане есть трансепт – то есть буквально «перекрестие», и апсиды – обычно полукруглые части за перекрестием трансепта, где и совершается главное чудо богослужения.


Уилперт Джозеф (редактор). Картины катакомб Рима.

1903 г. Библиотека Гейдельбергского университета


Джон Мюррей. План Санта-Мария-Маджоре. Справочник по Риму и Кампанья.

1899 (1890-е гг.). Библиотеки Калифорнийского университета


Средневековье

Кастель-дель-Монте.

1240 г. Италия.

© francesco de marco / Shutterstock.com


Какими были Средние века для итальянцев?

Из нашего с вами века двадцать первого мы, конечно, понимаем, что они тогда знать не знали, что века их были средними.

Их время было единственным – временем их жизни, и временем довольно динамичным.

Не стоит забывать и то, что никакой единой Италии в ту пору – да и довольно много веков после – еще не было.

Были отдельные города-государства, которые не только вели войны с внешними врагами, но и довольно активно враждовали друг с другом.

Какие задачи это ставило перед искусством? Тоже вполне конкретные. Искусство должно было защищать, утешать и давать возможности для осмысления происходящего. Чем, собственно, и продолжает заниматься искусство и по сию пору.


Главный фасад собора в Модене.

1099–1319 гг. Италия


И раз мы говорим о защитных функциях и, конечно, же стенах – посмотрим на два стиля, которые создавали архитектурные декорации той поры, – романику и готику.

И здесь вновь важная оговорка: вербализировались в понятия «романика» и «готика» эти стили много позже, чем выросли первые здания, которые формируют их каталог. Для описания и анализа искусства в принципе свойственна эта история – давать имена явлениям уже после, оглядываясь на них из следующих эпох.

Сначала – романика.

Почему, собственно, романский стиль?


Кастель-дель-Монте, внутренний двор.

1240 г. Италия.

© pio3 / Shutterstock.com


Архитектурный проект церкви. Поперечное сечение, схема фасада


Уже в самом названии, пусть и данном позже, так или иначе веет Римом – значит, и мы ждем мощных крепостных стен, чистых форм и колонн.

Примерно так и есть.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее