Погружение в отрешенный предмет и претерпеваемое нами кон-темплятивное отрешение от действительности до переживания вечности, воплощенной в художественное произведение39! Действительность — то, что есть, как оно есть (сущность в явлении во всех формах и способах явления); реальность — та же действительность, поскольку она рассматривается как некоторая реализация, осуществление идеи и «сущности», - реализация, поэтому, имеет степени совершенства (perfectio); актуальность - проявление творческой (спонтанной) потенции в форме наличной презентации.
с) Не воплощение «идеи», а само воплощение как воплощение некоторой творческой общности.
а) Понятия - условие как действительного общения, так и самостоятельного творчества, реализующего «идею» и культурный смысл.
) Чистое творчество, но уходим с новым самосознанием, преображенные. — Само беспредметное — на пользу — потом приложимо ко всякому предмету!
Искусство как знание «практично», а не теоретично, знание того, что есть вопрос, а в чем он — мы еще не знаем (тут начинается определение и теоретическое знание), хотя, конечно, уже переживаем и это «в чем», его содержание, как некую данность, хотя бы для познания и загадочную. Если мы удерживаемся от объективного (и теоретического) познания, останавливаясь на контем-пляции, мы только чувствуем, отдаемся чистым чувствам, подставляем свое я, себя, на место «чего-то»40, живем в этой стихии чувств, вызываемых содержанием и формою художественного произведе
Gobbs . Leviathan. 46.
г По Лотцс - das Wertvolle. Psychologic, § 81.
ц Ср. Фидлер. Aph.
4 См.: Alexander S. Art to Science // Joumal of Philosophical Studies. V. I i. 1927. - Им-псрсонализация в искусстве и деперсонализация в науке. (Самое начало + р. 8, 9). 40 Психологи: вот так и надо сделать, так я и сделал бы.
ния. Через искусство как знание мы уходим от теоретического познания и прагматического, вообще от объективного! Признанием актуального бытия художественной вещи мы поглощаемся им, через отрешенность ее отрешаемся и сами от прагматической и теоретической жизни своей, и только наслаждаемся, — мы сами здесь в своей полной и безусловной чистоте. В этом - незаинтересованность, самоцель, самоценность искусства, в этом — относительная правда формулы: искусство для искусства. Но его бесполезность превращается в высшую полезность, когда мы вновь возвращаемся к прагматической и теоретической жизни очищенными и обогащенными новым опытом, новым знанием, возвращаемся новыми и с новою жизнеспособностью, с новым в целом самосознанием. Таким образом, это, действительно, есть знание, которое расширяет наш опыт, и в этом смысле знание синтетическое. Самая его беспредметность идет, так сказать, на пользу нам, ибо очищающее и обогащающее в новом знании может теперь простираться на всякий предметный опыт и на всякое теоретическое и прагматическое познание.
Вищег Fr. Weltanschauungsprobleme und Lebenssysteme in der Kunst der Vorgangenheit. Delphin-Verlag, Miinchen, 1918. S. 20-21: «Die Kunst-werke sind Bekenntnisse eines Geistes, der sich und die Welt als ein Leben-system zu begreifen versucht und nur innerhalb der Gesetzlichkeit dieses Systems selbst auch von Urteilenden bedacht und begriffen sein will».
Раскрытие мировоззрения — Искусство источник. — Выше было сказано, что для знания объективного воплощение — объективация. Не только для научного знания это первостепенно важно, но и для раскрытия мировоззрения эпох и людей. Философия культуры — диалектика мировоззрений; искусство — источник незаменимый.
) Новое самосознание и действительный синтез. Отдаемся наслаждению.
Художественное произведение — данность. Воздерживаясь от прагматического и теоретического, отдаемся наслаждению. Начинаем жить в стихии чувств, вызываемых художественным произведением! Незаинтересованность и бесполезность, превращающиеся в высшую полезность, когда возвращаются к прагматической и теоретической жизни очищенные и обогащенные, с новым самосознанием: его знание начинает действовать преобразуюше! Действительно, расширяет опыт - синтетический.
d) ) Искусство и культура - не только предмет изучения. — Искусство и культура не только объект изучения и независимое бытие, но также жизненный факт, неискоренимый ингредиент социальности, общение, в котором мы противопоставляем себя другому, есть момент вторичный, — практически общение инди
видов предполагает их актуальную общность, единство, существующее между ними «сообщение». Оно — не фактор в культурной истории человека, но оно — условие ее фактического бытия. Искусство как знание открывает бытие этой общности, наличности «сообщения» между творческими потенциями41, и восстанавливает то, что теряется по пути объективного знания. Искусство, поэтому, не только коррелят и добавление к объективному знанию, служащее расширению нашего культурного кругозора, но еще и средство, и путь актуального восстановления, разрушенного в борьбе за «предмет» и за овладение им, в борьбе, поднявшей брата против брата, исконного единства культурного бытия.