Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров

На еще одной карикатуре, озаглавленной «Salzburg», Щербов изобразил Тенишеву в грязной крестьянской одежде, торгующейся с Дягилевым из-за старого одеяла (рис. 19). Этот рисунок намекает на организованную Дягилевым в 1898 году выставку русских и финских художников, которая проходила в районе Санкт-Петербурга, известном как «Соляной городок» (или, по-немецки, Salzburg). Пронумерованные предметы, рассеянные среди хлама, соответствуют художественным произведениям с выставки, перечисленным в каталоге. Тряпка, которую рассматривает грязная баба (Тенишева), – это панно Врубеля «Утро». Если и оставалась какая-то неясность относительно того, как следует читать этот рисунок, то Стасов развеял ее, объяснив, что «хлам», выставленный на продажу в карикатуре, символизировал «картины навозного и декадентского стиля»[662]. Искусство, изображенное в виде хлама, ставило под сомнение эстетическое суждение покупателя в той же мере, что и талант продавца. Именно таким образом Талашкино было представлено в русской публичной сфере – как скопление скандальных представлений о его владелице и ее многочисленных благодетельных начинаниях.

Рис. 19. П. Е. Щербов, «Зальцбург» // Шут. 1898. № 6

Сама Тенишева прямо винила русское общество и его неспособность воспринимать всерьез женщину как мецената и коллекционера.

Боже мой, как трудно женщине одной что-нибудь сделать. Ей все ставится в вину, каждый шаг ее перетолковывается в дурную сторону, всякий может ее судить, осудить и безнаказанно оскорбить. А в особенности, если эта женщина решается создавать что-то свое. Как бы ни были благородны ее цели, каковы бы ни были результаты ее деятельности – даже ленивый и тот считает своим долгом бросить в нее камнем… [Тенишева 2006: 291].

В самом деле, русская публика была не особо восприимчива к новшествам и самобытности, как отмечал Маковский, в 1905 году составивший роскошный каталог, который должен был познакомить общественность с мастерскими в Талашкине. «В России нужны исключительные силы, чтобы донести свой “талант” в сокровищницу родной культуры. Оттого так часто его зарывают в землю. Злорадным смехом отвечают у нас на лучшие попытки созидания. Издевались и над “русским декадентством” Талашкина». Маковский пришел к выводу, что Талашкино остается на задворках культуры потому, что русская «середина», или широкая публика, не может выносить ничего незаурядного и инстинктивно сторонится его [Маковский 1905: 64–65].

И Тенишева, и Маковский правы в своей оценке неспособности широкой общественности принять исключительное искусство и выдающихся людей. Но одним из факторов, оказавших наибольшее влияние на судьбу Талашкина, была пресса. Пол Тенишевой в сочетании с ее амбициями и известностью сделал ее легкой мишенью для нападок в периодических изданиях того времени. Как ни преуспела княгиня Тенишева в создании оазиса русской старины в Талашкине, она не могла контролировать дискурс в переменчивой массовой прессе, которая бросала тень сомнения на многие из ее благородных начинаний. Двойная жизнь Талашкина в дореволюционный период открывает силу влияния того, что выдавалось за общественное мнение, на судьбу памятников культуры.

Сказки национального возрождения: «Снегурочка» и «Левша»

Идея изобретенной традиции, которую мы назвали Берендеевкой, впервые появилась в художественном произведении в 1873 году. Деревня с таким названием послужила местом действия весенней сказки Островского «Снегурочка». В центре сюжета – главная героиня, дочь Весны-Красны и Деда Мороза, которая приходит жить к людям. Ее тянет к ним из-за их песен, особенно тех, что поет пастух Лель. Каждого привлекает ее красота, и она невольно расстраивает не одну помолвку, в том числе торгового гостя Мизгиря. Но ее холодное сердце не знает любви, и она просит у своей матери сердечного тепла. Весна предупреждает свою дочь, что любовная страсть погубит ее, но в конце концов выполняет ее желание. Снегурочка действительно тает в объятиях своего жениха Мизгиря, в то время как берендеи празднуют конец зимы и возвращение Солнца.

Берендеевка – идиллическое царство доброго царя Берендея и его счастливых, ленивых подданных – берендеев. Веселиться – вот в чем преуспевают берендеи: