Искусство наследования секретов

– Постараюсь, – крепко сжав ключ, я направилась в библиотеку.

– Ты собирался рассказать мне о своей книге, – напомнила я Самиру, как только его разыскала. – О твоем романе знают все, кроме меня.

– Кто все?

– Граф. Питер, водитель. Он сказал мне намедни, что ты знаменит.

– Но ведь ясно, что это не правда.

– И все же, – не отступилась я.

– Пока тебя не было, я кое-что заметил, – подвел меня к картинам Самир. – Они все абсолютно одинаковые по размеру.

Я прикрыла глаза, признав его правоту.

– Мне это тоже бросилось в глаза, – вздохнув, я пересекла комнату и, взяв две картины, перевернула их тыльной стороной. Полотна были состарены, причем явно аналогичным способом. – Это копии!

– Все?

– Не знаю…

Мы стали переворачивать картины, одну за другой. Из четырнадцати три точно оказались копиями. Остальные смахивали на подлинники, но доказать это могла только экспертиза.

– А ты не думаешь, что твоя мать делала копии?

– Сомневаюсь, – пожала я плечами. – Мама не стала бы этим заниматься. К тому же весь прошлый год она лихорадочно работала над собственным проектом. Внезапно осознав присутствие дворецкого, ожидавшего у двери, я сказала: – Нам пора.

Мы вышли из графского дома и пошагали к фургону.

Самир молча распахнул передо мною дверцу. Вокруг нас пела свою песнь ночь; где-то в отдалении слышались стрекот сверчков и шум струившейся воды. А пробудившаяся от дневного сна сова громко ухала на луну.

– Ты можешь его прочитать, – промолвил Самир. – Я тебе это уже говорил.

– Нет. Не буду. Пока ты сам не дашь мне свою книгу, – забросила я ногу в салон автомобиля. – Я могу подождать.

Не сказав больше ни слова, Самир обошел машину, забрался на водительское сиденье, завел мотор. И долго просидел так в темноте, вцепившись в руль руками.

– Что-то не так?

Такая же яркая луна, как и накануне ночью, освещала нас сквозь лобовое стекло холодным бледным светом.

– Просто… та комната. Все эти картины. Вся эта история, замки, усадьбы, дворянские роды… Все это теперь – твой мир.

– Не совсем так.

– Так, Оливия, так. И наши социальные сословия слишком разнятся. Это факт.

– Не говори так, – сказала я и в знак несогласия приложила пальцы к его губам. – Давай будем просто самими собой. Пусть будет, что будет! Ладно?

Я отняла руку от его рта, но Самир схватил мои пальцы:

– Мы оба устали. Поедем спать?

– Бок о бок?

– Да, – повернув руль, Самир выехал с подъездной аллеи на дорогу. – Что хотел граф?

Я разжала руку:

– Мама передала мне ключ.

Мне снились розы. Тысячи и тысячи роз и одна гигантская оранжево-персиковая красавица, кружившиеся в воздухе и падавшие на землю. Я проснулась, дрожа и недоумевая: к чему бы это? Поняв, что я уже не сплю, кот, лежавший на моей ноге, подкрался тихонько к лицу.

Я находилась в доме Самира. В его кровати. Но его со мною рядом не было. И я обняла Билли, поцеловала в мордочку и тихо поприветствовала его: «Доброе утро!» Образ роз, кувыркавшихся в небе, снова всплыл перед глазами. Что эта персиковая роза значила для мамы? Она любила все розы, и теперь я стала лучше понимать, почему. Но именно этот персиковый цветок она рисовала чаще всех остальных. Может быть, он имел для нее особое значение?

Весь безумный день в ожидании Самира пролетел для меня в полудреме и отрешенных раздумьях. Я думала о Гранте и о фермерше, что принесла мне спаржу. О Пави, заявившей, что ее мать не одобрит связь сына со мной. О розах, о спальне Виолетты.

И о ключе, оставленном мне мамой.

Пока мы ехали с Самиром из Марсвик-Холла в Сент-Айвз-Кросс – окутанные бархатистым мраком ночи и под музыку, игравшую по радио, – я пересказала ему все, что поведал мне граф: и о маминой болезни, и об ее поездке в Англию прошлым летом. Но мы даже не попытались разгадать очередную загадку. Оставили все, как есть. И я поняла, как сильно нас обоих изнурил день. Он выдался очень долгим и трудным.

– Ну, уж завтра вечером я приготовлю тебе ужин, – сказала я. – Одна фермерша поделилась со мной потрясающей спаржей, а я купила к ней бараньи отбивные и горошек, – стоило этим словам слететь с моего языка, как я занервничала: не слишком ли по-домашнему они прозвучали? И попыталась это сгладить: – Я лишь имела в виду, что…

Но Самир накрыл рукою мою кисть:

– Мне жаль, что наш ужин сегодня сорвался. Бараньи отбивные со спаржей и горошком… звучит так аппетитно! М-мм, – промурлыкал он, поглаживая большим пальцем мое запястье. – А почему бы тебе не принести продукты ко мне домой? Тебе там будет удобнее готовить.

– Спасибо за предложение, – повернулась я. – Но Пави уже упомянула, что ты не явился прошлым вечером на ужин. Ты скажешь ей, что я тебе готовлю? А, Самир?

– А она о нас знает? – метнул он на меня быстрый взгляд.

– Она была рядом, когда ты прислал смс-ку.

Парень кивнул, но на его лице я заметила недовольство.

– Что-то не так? Ты же сам говорил, что она все равно догадается, – уже убирая руку, я добавила: – Не по душе мне обманывать Пави. Она – моя подруга.

Самир схватил мою руку прежде, чем я успела ее убрать:

– Я не хочу, чтобы ты ей лгала.

– Тогда что?