Искусство отдыха. Как качественно отдыхать в эпоху вечной занятости

Так что пример Бартбли полезно держать в уме, разбираясь в связи отдыха и недеяния. Конечно, в определенном смысле ничегонеделание и есть отдых в самом кристально чистом виде. Разве бывает что-то более расслабляющее? Неудивительно, что в результатах «Теста на отдых» позиция «не делать ничего вообще» оказалась весьма популярна и «пришла к финишу» аж пятой из топ-десяти. Однако стоит копнуть чуть глубже и становится понятно, что, несмотря на популярность ничегонеделания, далеко не всем оно легко дается.

Десять процентов участников нашего опроса рассказали, что им в принципе нелегко отдыхать, так как это внушает им чувство вины. Как прикажете этим людям не делать вообще ничего? В случае Бартлби ничего не делать было трудно из-за требований работодателя, но часто мы и только мы сами запрещаем себе это. Даже какое-нибудь гаденькое попсовое реалити-шоу по телевизору может казаться более оптимальным вариантом времяпровождения, чем просто лежание на диване и ничегонеделание. В первом случае вы хоть что-то делаете – если на следующий день кто-то спросит вас, что вы делали прошлым вечером, вы можете дать вполне социально приемлемый ответ: «Да так, телик смотрел». А может, вы слушали музыку. Можете даже ответить: «Да ничего особенного», что будет означать, что вы занимались какой-то ерундой, не заслуживающей упоминания. А вот признаться в том, что вы «сидели и ничего не делали?». Вам было бы комфортно сказать такое другому человеку?

С позиции современного мировоззрения увлечение Бартлби сидением и смотрением на стену кажется странным. Такие вещи тревожат и не дают покоя, и отдыха так не добиться. Именно поэтому в нашем желании «не делать ничего» так важна часть «особенного». На самом-то деле мы всегда хоть что-то да делаем – не физически, так мысленно. Более того, даже достижение убедительного самообмана на эту тему, иллюзии ничегонеделания, требует существенного уровня концентрации и самодисциплины, а в современном мире – еще и специальных устройств и продуктов, учебников и гуру. Не делая ничего, достаточно быстро устаешь. Но это вовсе не означает, что мы не должны пытаться сбавить темп. В этой главе я расскажу о положительных эффектах не то чтобы полного, но почти полного ничегонеделания. Как и всегда, все дело тут опять в балансе. Здесь нет никакого «все или ничего», и даже умозрительная геометрическая середина на этой шкале не поможет – поскольку большинству из требуется больше отдыха, чем у есть сейчас, нам нужен уклон именно в эту сторону. Когда отдых убивает

У нас с отсутствием активности весьма непростые отношения. Когда мы чем-то заняты, то тянемся к нему, однако когда освобождаемся от дел – тут же начинаем стараться как раз хоть чем-то себя загрузить. Может статься, что в данный момент и не нужно ничего делать, но мы все равно не можем остановиться. Рабочие люди очень часто мечтают выйти на пенсию, однако часто получается так, что, чем меньше остается времени до этого момента, тем больше эти люди начинают его бояться, бояться этих бесконечных часов без дела. Однако, как ни странно, ничегонеделание может требовать достаточно большого количества времени. Выйдя на пенсию, многие люди начинают жаловаться на то, что «время стало будто утекать сквозь пальцы», что «дни будто бы сами себя чем-то заполняют». Чем дальше, тем чаще люди, уходя на пенсию, оставляют лишь официальную работу. Часто ее заменяют литклубы, секции ходьбы, пилатес, курсы Университета третьего возраста, путешествия и круизы – эти люди оказываются часто не менее занятыми, чем работающие. Однако даже те, кто утверждают, что «не делают ничего», чаще всего на деле «не делают ничего особенного» или «ничего такого», чем «ничего вообще». Они с большим удовольствием занимаются всякими мелкими делами – читают газеты, что-то сортируют или перебирают, ходят по магазинам, готовят еду, что-то чинят, убираются, может, смотрят «Pointless»^[105], думают об ужине, а там, глядишь, уже и день закончился.