Искусство войны

— Конечно, знакомься, Николай Рыбников, мой бывший однокашник, — я кивнул на Кольку и повернулся к невысокой стройной девушке, которая с легкой полуулыбкой смотрела на моего старого приятеля. — Кира, моя жена.

— Очень приятно, — Колян немного кривляясь припал к маленькой ручке Киры. — Как странно видеть этого охламона женатым, да еще и майором. Вот что, а не пойти ли нам в ресторан? Отметим такую неожиданную встречу.

— Боюсь, что не…

— Брось, Санек, я угощаю, — и он настойчиво потащил меня к машине. Я повернул голову к Кире и увидел, как она решительно открывает дверь и уже садится на сиденье, оббитое светлой кожей…

* * *

Сквозь пелену идущего не прекращаясь дождя, я смотрел на нереально дорогую машину, в сверкающем нутре которой сидела Кира. Она выглядела просто потрясающе: стильная стрижка, дорогая одежда, драгоценности — элегантность во всем, ни грамма пошлой броской вульгарности. Ей шло быть вот такой. С высоты своего инвалидного кресла, я смотрел на нее, стискивая в руках обручи колес и не обращая внимания на то, что начинаю дрожать под холодными струями, льющимися с неба.

— Ты сменила фамилию? — голос звучал глухо, я никак не мог понять, почему со мной все это происходит. Еще месяц назад я был успешным, молодым, в меру обеспеченным военным с прекрасными перспективами, уже готовил погоны к очередной звездочке и жизни на гражданке. Я хотел начать работать в штабе, казалось, что у меня есть будущее. Все кончилось в один миг: я — инвалид, без средств к существованию с мизерной пенсией, а жена ушла к другому — более успешному, более перспективному. Оказалось, они давно встречаются за моей спиной. Я не просто брошенный муж, я муж-рогоносец. Это было бы смешно, если бы не хотелось так напиться.

— Саша, — Кира наклонила голову набок. Когда-то этот жест сводил меня с ума, теперь мне безумно досадно, что не позаботился прикоробчить пистолет — это было бы лучшим завершением моей покатившейся под откос жизни — пуля в башке этой суки. Пока я предавался кровавым мечтам, чувствуя, как на лице играют желваки, Кира продолжила. — Мне конечно больше нравилось быть Вяземской, но Ник такой собственник, он и слышать не хотел, чтобы я оставила твою. Мне так жаль, что я сообщила тебе эти новости, когда произошла такая трагедия с твоей ногой, но мы завтра уезжаем, а тебя выписали. Не могла же я еще тянуть.