Читаем Искусство, восприятие и реальность полностью

Эти процессы, в свою очередь, зависят от внимания наблюдающего (и от намерений его восприятия), а значит, вывод очевидный: мы не можем дать полное описание представленному изображению в рамках одного только окна Леонардо (или в рамках любого другого анализа, который сводится к обсуждению стимуляции зрительной системы). Это абсолютно не зависит от того, считаем ли мы признаки глубины Леонардо простыми художественными условностями.

3. Восприятие как целенаправленное поведение

Классические теории восприятия часто критиковали за то, что в них не учитывается целенаправленный характер восприятия (Brentano, 1924; Brunswik, 1956; Bruner, 1957), и для исправления этого недостатка полезно будет при изучении восприятия прежде всего рассмотреть основные свойства целенаправленного поведения в целом.

Анализ последовательного и требующего профессиональных навыков поведения (например, исследование лабиринта, искусная моторика машинистки или пианиста, а также речеобразование и речевосприятие) говорит о существовании направляющих структур: «ожиданий», «когнитивных карт» или «глубинной структуры». Из таких когнитивных структур могут генерироваться самые разные специфически детализированные последовательности откликов, которые эквивалентны друг другу только в одном: они дают одинаковый конечный результат. Этот вопрос – тема долгих и непрекращающихся споров, возникающих на различных стыках теоретической психологии (ср. Toleman, 1932; Miller, et al., 1960). Хочу лишь добавить, что почти любое зрительное восприятие также включает в себя последовательное целенаправленное поведение, требующее сложных навыков, и что некоторые важные компоненты процесса восприятия у взрослых проще всего осмыслить в категориях «ожиданий» и «карт», на которых основано это требующее профессиональных навыков поведение.

Профессиональные целенаправленные действия совершаются в соответствии с просчитанными планами, и их динамику необходимо проверять в определенные моменты. Иными словами, хотя такие действия поначалу могут быть индивидуальными, более или менее простыми откликами на личные побуждения, с продолжительной практикой возникает совсем другой тип поведения: все последовательности действий происходят равномерно, и нет необходимости во внешнем побуждении, чтобы инициировать каждое действие. Более того, такие последовательности суть не просто «цепочки», в которых каждая ответная реакция становится стимулом или «триггером», запускающим следующую реакцию: при игре на пианино, печатании или в речи реагирование происходит так стремительно, а интервал между двумя последовательными реакциями насколько мал, что попросту не хватает времени для того, чтобы нервный импульс, возникший в результате реакции в одной группе мышц, передался мышцам, которые производят следующее ответное действие (Lashley, 1951). Что же тогда определяет последовательность мышечных действий – скажем, что заставляет пальцы ударять по клавишам в том, а не в ином порядке, или что координирует последовательность движений губ и языка именно в этом, а не в другом порядке?

Ясно, что наша нервная система способна порождать, сохранять и воспроизводить то, что на компьютерном языке называется «программой», то есть набор приказов, или центробежных команд, которые центральная нервная система посылает мускулатуре и которые можно запускать последовательно. Владение навыком зависит от имеющегося рабочего арсенала таких программ, то есть заранее заданных последовательностей центробежных команд. У этих последовательностей есть цели – то есть актуальное положение дел в мире, которое требует этих действий. Это означает, что в каждой программе должны быть функции для получения сенсорной информации о мире в критических точках последовательности и для сравнения этой информации с неким желаемым положением дел. Эту функцию в структуралистской психологии выполняет «образ»: с ее точки зрения поведением управляют сенсорные образы, то есть и мысль, которая направляет действие, и информация, которая его завершает, заключают в себе сенсорный опыт и память о них.

На самом деле в этом поведении не обязательно подразумевается элемент осознанности – не более чем в реакции термостата, который регулирует поведение автоматической системы отопления, реагируя на температуру в комнате[50].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное