Читаем Искусство XX века. Ключи к пониманию: события, художники, эксперименты полностью

Чёткой, звенящей, причудливой, как арабеска, линией Лотрек создавал образы парижского полусвета – шумного, весёлого и порочного. Кабаре, театры, кафешантаны, танцы – всё динамичное, быстрое, как карандаш художника, – представали в виде выразительных контуров. Чаще всего Лотрек обращался к изображению в профиль – ракурсу, в котором линия лучше всего передаёт особенности внешности. Иногда это приводило к утрированию форм, акцентированию внимания на недостатках, которые выглядят карикатурно.

Резво пляшущая, как герои Лотрека, линия придаёт изображению особенную декоративность, и построение перспективы и объёмов становится лишним. Особенно ярко это проявилось в искусстве плаката, которое расцвело в Европе как раз к этому времени, и участие в этом Лотрека очень весомо.

Один из самых знаменитых плакатов – «Мулен Руж» воплощает в себе новые способы компоновки фигур и элементов пространства. Желая выделить в афише главную героиню представления – танцовщицу Ла Гулю, звезду кабаре, – художник изображает её в цвете. Красные чулки и блузка рифмуются с надписями. Это самые важные детали плаката и самые яркие. Жёлтая лампа и уходящий вдаль жёлтый пол сцены создают эффект глубины, что позволяет говорить о планах изображения. Самый дальний план – это важный акцент в виде чёрного орнамента, составленного из силуэтов зрителей, и получившийся ритм вторит движениям самой Ла Гулю.

Странной тенью на первом плане, будто случайно возникшей на плакате, показан вечный партнёр танцовщицы Валентин Бескостный. Он был знаменит своей невероятной гибкостью, благодаря которой и заслужил своё прозвище. Его выразительный и незабываемый профиль контрастирует с белым цветом юбок и панталон Ла Гулю, тем самым художник снова акцентирует на ней внимание.

Минимальными средствами Лотрек создал яркий, живой и понятный зрителю образ.

Обобщённые формы и упрощённые детали, локальный цвет, без переходов от светлого к тёмному; чёткие линии, плоское изображение, где сложно уловить сюжет, – не только черты искусства Анри де Тулуз-Лотрека и других постимпрессионистов. Это новые тенденции, которые набрали силу в конце XIX века и окончательно окрепли в начале XX столетия, проявившись в стиле модерн.

«Я старался изобразить правду, а не идеал. Возможно, это и порочно, но я не опускаю ни одной бородавки, мне нравится украшать их вьющимися волосками, закруглять их и привлекать к ним внимание»[6].

Анри де Тулуз-Лотрек. Мулен Руж. Афиша. 1891 г. Частная коллекция


Сильнее всего на рубеже веков оформилось желание художника работать по-новому, не следуя многовековым традициям и общепринятым законам живописи. Мастера обратились к искусству для выражения собственных чувств, интересов.

Искусство стало транслировать индивидуальную философию художника, его личные ценности, а для этого не подходили единые для всех правила.

Слом прежних систем демонстрирует желание сделать искусство мощным инструментом самовыражения, демонстрации художником, поэтом, музыкантом личного представления о прекрасном. Наконец, стоит сказать об усилении роли искусства в жизни человека и веры в его способность сказать обо всём.

Описанные в первых двух главах события – начало долгого явления в культуре Европы, названное модернизмом. Эпоха, где эксперимент, отсутствие канона и стремление строить искусство и мир сначала стали главными целями для художника. С этими целями искусство и шагнуло в XX век.

Глава 3

Авангард. Двадцатый век начинается

Перейти на страницу:

Похожие книги

Истина в кино
Истина в кино

Новая книга Егора Холмогорова посвящена современному российскому и зарубежному кино. Ее без преувеличения можно назвать гидом по лабиринтам сюжетных хитросплетений и сценическому мастерству многих нашумевших фильмов последних лет: от отечественных «Викинга» и «Матильды» до зарубежных «Игры престолов» и «Темной башни». Если представить, что кто-то долгое время провел в летаргическом сне, и теперь, очнувшись, мечтает познакомиться с новинками кинематографа, то лучшей книги для этого не найти. Да и те, кто не спал, с удовольствием освежат свою память, ведь количество фильмов, к которым обращается книга — более семи десятков.Но при этом автор выходит далеко за пределы сферы киноискусства, то погружаясь в глубины истории кино и просто истории — как русской, так и зарубежной, то взлетая мыслью к высотам международной политики, вплетая в единую канву своих рассуждений шпионские сериалы и убийство Скрипаля, гражданскую войну Севера и Юга США и противостояние Трампа и Клинтон, отмечая в российском и западном кинематографе новые веяния и старые язвы.Кино под пером Егора Холмогорова перестает быть иллюзионом и становится ключом к пониманию настоящего, прошлого и будущего.

Егор Станиславович Холмогоров

Искусствоведение
Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение
Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров
Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров

Книга Кати Дианиной переносит нас в 1860-е годы, когда выставочный зал и газетный разворот стали теми двумя новыми пространствами публичной сферы, где пересекались дискурсы об искусстве и национальном самоопределении. Этот диалог имел первостепенное значение, потому что колонки газет не только описывали культурные события, но и определяли их смысл для общества в целом. Благодаря популярным текстам прежде малознакомое изобразительное искусство стало доступным грамотному населению – как источник гордости и как предмет громкой полемики. Таким образом, изобразительное искусство и журналистика приняли участие в строительстве русской культурной идентичности. В центре этого исследования – развитие общего дискурса о культурной самопрезентации, сформированного художественными экспозициями и массовой журналистикой.

Катя Дианина

Искусствоведение