Исламская интеллектуальная инициатива в ХХ веке

В книге «Иисус Христос — освободитель» Бофф подчеркивает приоритет действия над ортодоксальным теологическим христианством. Социальные условия в Латинской Америке для него — историческое откровение Бога, а теология — приглашение к историческому действию. Определяющие элементы христианства не догматичны, а этичны и социальны. Теология должна интерпретировать волю Бога и переводить ее в историческое освободительное действие.

Гутьеррес писал, что богословие освобождения определяет истину, которая может рассматриваться только в свете возможностей человеческого исполнения в истории. Как форма критической рефлексии практическое знание внутри конкретной исторической ситуации существенно открыто. Однако теология не просто повторяет политическую идеологию или догматические учения. Она должна всегда использовать формы текущей рациональности в любой исторический период. Природа критической рефлексии носит «практический» характер. Знание здесь не абстрактное или техническое, но «практическое», основанное на истории.

Он выдвигает две фундаментальные категории — историческая практика и освободительная практика. Искаженная массовыми противоречиями, историческая практика усиливается и трансформируется пришествием бедных, становящихся творцами, и тогда это уже освободительная практика. Соединение освободительной практики и христианской любви — центр теологии Гутьерреса. Новый субъект в этой практике и новый способ теологической мысли обретают подлинность в отношении к практике солидарности, любви к соседу. Для Гутьерреса политика — первичное измерение понимания человеческого существования, в широком смысле — определение человеческой истории. В новом осмыслении освободительной практики политика открыта для всех, а освобождение возможно только посредством кардинальных политических реформ в Латинской Америке.

Сообщества

Практика теологии освобождения воплощена в христианских «духовных основных сообществах», которые широко распространились в Южной Америке 1970-х. Они сочетают социальную и образовательную функцию с пасторской деятельностью. Для них характерна вовлеченность в общественную и политическую жизнь, солидарность, взаимопомощь. Под руководством священника группы людей встречаются, чтобы вместе молиться, изучать Библию и бороться с социальными и политическими трудностями на практике. Святой Дух — Дух Христа должен принести «духовное самосознание» — «когда люди. собираются вместе, исповедуют одну веру, одно эсхатологическое освобождение и стремятся жить как последователи Иисуса Христа», — говорил Бофф. Цель его теологии — «общество освобожденных мужчин и женщин», которое должно остаться мечтой, потому что иначе не будет мотивации к обновлению основ по примеру Христа.

Гутьеррес также отмечает, что «во многих латиноамериканских странах сообщества, основанные Церковью, — единственная форма социального действия, доступная бедным»[218]. Они помогли теологии освобождения выйти за пределы академических кругов. «Основные христианские сообщества — средство, инструмент, если хотите, евангелизации всех народов с точки зрения бедных и угнетенных. Вот почему они преображают наш путь понимания христианского последовательства»[219].

В основных христианских сообществах, распространенных в Южной Америке, вера — это практика, а теология — рефлексия над практикой, как и должно быть. Они не вписываются в традиционную вертикальную иерархическую систему Католической церкви, поэтому она видит в них угрозу.

Заключение

Сегодня история основывается на индивидуализме и рационализме, которые считаются «естественными». Знание стало «рациональным», прогресс не учитывает интересы бедных. Чтобы это изменить, необходимо претворить в жизнь идеи Библии и пересмотреть историю в свете искупления и освобождения, где Церковь играет важную роль как символ спасения, которое рассматривается в свете политического освобождения.

Теологи освобождения отрицают, что теология — статичное систематическое собрание вечных трансцедентных истин. Наоборот — она динамична и самокритична, включает в себя новый взгляд на знание, человечество и историю, направлена против либеральной теологии угнетения и эксплуатации. Как критическая рефлексия, она основывается на ресурсах социальных наук и христианской традиции. Освободительное богословие не только критически осмысляет мир, как немецкая политическая теология, но и трансформирует его.

Гутьеррес считает, что теология имеет особые функции в христианском сообществе. Она помогает сформировать отношения между верой и освободительной деятельностью. Если христианская вера — практика солидарности с бедными, тогда теология — способ понимания этого чувства и выражения веры. «Теологический процесс становится истиной, будучи воплощен в процессе освобождения»[220].

Беседа шестая (Москва, июнь 2003 г.)

Участвовали: Г. Джемаль, С. Градировский, Б. Межуев, О. Джемаль, А. Ежова, А. Шмаков, М. Трефан, А. Кузнецов, А. Ястребов, К. Латухина