Исламская интеллектуальная инициатива в ХХ веке

СЕРГЕЙ ГРАДИРОВСКИЙ. Борис Межуев подготовил две статьи для журнала «Смысл», в которых он анализирует доктрины, мотивирующие группы людей, которые оказывают влияние на администрацию Буша. Для нас важен вопрос, до какой степени действия Администрации могут определяться не социально-экономическими, а эсхатологическими причинами. Потому что изменить ситуацию вокруг Палестины и Израиля можно, только вступив в доктринальный диалог с этими группами. Итак, наша тема — насколько политические стратегии могут быть мотивированы религиозными доктринами.

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Есть люди, считающие, что неоконсерваторы вокруг Буша используют эсхатологический драйв как подставу, руководствуясь на самом деле глобальной антирелигиозностью, и ислам выбран как наиболее удобное звено для атаки. Вторым звеном является католицизм, а протестантизм не подвергается лобовой атаке потому, что это религия значительной части традиционной элиты Соединенных Штатов, но после рывка к мировому господству она должна стать чем-то вроде национал-социализма. Причем некоторые из этих неоконсерваторов и неолибералов — просто бывшие троцкисты, представляющие неосионизм.

БОРИС МЕЖУЕВ. Я не претендую на окончательный ответ, хотя и склоняюсь к противоположной точке зрения, но могу привести некоторые аргументы «за» и «против». «За» говорит то, что информации о религиозных корнях «доктрины Буша» избыточно много, она доступна на английском языке всем пользователям Интернета. В отличие, к примеру, от школы американских «реалистов», в которую входят Киссинджер и Колин Пауэлл, — когда мне понадобилось написать для того же «Смысла» статью о них, я с трудом нашел материалы, хотя это известный с конца 80-х так называемый мозговой «центр Никсона». Есть школа реалистов (Ганс Моргентау), и современные американские неоконсерваторы во многом исходят из ее идей, выступая против связанности США международными договорами, против ООН. Однако есть определенные различия между «реалистами» типа Дмитрия Саймса или Киссинджера и этими неоконсерваторами. Все они поддержали войну с Ираком, но сейчас расхождения усугубляются, и «реалисты» берут верх. С этим связано и то, что не последовало военной акции против Сирии или принятия «Дорожной карты».

Информации о протестантско-мистических корнях «доктрины Буша» действительно очень много, и в связи с этим часто упоминается организация «Promise Keepers». Ведется большая дискуссия институтов, устраивающих семинары, даже со своими «диссидентами»-антиглобалистами внутри этих религиозных движений, которые выступают против конкретных аспектов эсхатологической доктрины протестантизма. Начало большой дискуссии положила книга Боба Вудворта «Буш в войне», посвященная афганской компании. Вудворт — это человек, раскрутивший «Уотергейтский скандал», приведший к отставке Никсона в 1974 г. В книге анализировались высказывания Буша, некоторые из которых были сочтены свидетельством его причастности к определенным эсхатологическим воззрениям, в частности к «Религии Армагеддона», в которой война с терроризмом является борьбой с радикальным злом.

Со времен Рональда Рейгана было известно, что протестантизм влияет на внешнюю политику США, удерживая с начала 1980-х годов значительный пласт американских избирателей. При этом опорой протестантизма в США является юг, Техас и Даллас, и прежде всего «Южная баптистская конвенция», в которую до недавнего времени входил и такой либеральный человек, как бывший президент Картер. Картер объяснил свой уход несогласием с некоторыми аспектами эсхатологического учения, «Конвенция» же обвинила его в связях с мормонами, то есть с людьми, которых вообще нельзя считать ортодоксальными христианами. Выступив в печати против войны в Ираке, Картер подчеркнул, что единственной религиозной организацией, поддержавшей войну именно из эсхатологических концепций, была «Конвенция».

Эта «теология последних дней» базируется на буквальном прочтении Ветхого Завета, слов о «тысячелетнем царствии Христовом» из Откровения Иоанна и всех пророчеств, относящихся к Израилю, который понимается как существующее ныне государство, а не «Церковь конца времен», как привыкла толковать большая часть христиан.