Исландские пряди

Случилось однажды, что Эгиль собрался уехать из страны со своим войском, у него было восемнадцать кораблей. Он направился в Страну Вендов[1554], а когда прибыл туда, стал там воевать. Венды собрали несметное войско и выступили против Эгиля, и когда они сошлись, произошла большая битва и с обеих сторон было множество убитых. Эгиль отважно шел в бой и доблестно бился. Они сражались на кораблях, и рядом с кораблем Эгиля оказался корабль предводителя вендов. И когда разгорелась ожесточенная битва и люди, казалось, не могли понять, чья возьмет, Эгиль перескочил со своего корабля на корабль вендов и нанес смертельный удар их предводителю и тотчас же, как стоял спиной к своему кораблю, прыгнул назад. После этого венды обратились в бегство. Эгиль одержал там блестящую победу и захватил много добра. Он был настолько изнурен боем, что упал без чувств, а после, когда он сидел у себя на корабле, он попросил слугу принести ему попить.

Слуга отвечает:

— Нынче тут на корабле стоял такой грохот, что полопались бочки и все питье утекло вниз в трюм.

Эгиль говорит:

— Раз так, мне все равно будет чем напиться.

Слуга отвечает:

— Нет, господин, — говорит он, — ведь теперь это по большей части кровь, пролившаяся из ран.

Эгиль встает, снимает с головы шлем, спускается вниз в трюм и делает три больших глотка. После этого он поворачивает свои корабли и плывет назад с победой и осенью прибывает домой в Данию, а затем направляется на Боргундархольм. Зимой у него нет недостатка в средствах, чтобы содержать своих людей.

Эта весть разнеслась повсюду и дошла до Кнута конунга. Как и прочие, он хвалил Эгиля за отвагу и одержанную победу, однако помалкивал о другом — о том, что ему рассказали, как Эгиль утолял жажду. После этого происшествия Эгиль получил прозвище и его стали называть Кровавым Эгилем.

После того как Эгиль пробыл некоторое время дома, он отправился повидаться с Кнутом конунгом. Тот встретил Эгиля с почетом и принялся расспрашивать о его поездках. Эгиль с готовностью отвечал на все его вопросы. Затем конунг пригласил его побеседовать с глазу на глаз и спросил, правда ли то, что ему рассказали — что тот якобы напился человеческой крови. Эгиль сказал, что это не пустые разговоры, однако отговорился тем, что сделал это безо всякого умысла.

— Что же заставило тебя так плохо поступить? — говорит конунг.

Эгиль отвечает:

— На меня напала такая жажда, что не было мочи терпеть, а поблизости не нашлось никакого другого питья.

Конунг сказал:

— Это очень тяжкий проступок и большое преступление против христианской веры, а ведь говорят, что мы сурово караем за куда меньшие проступки. Но поскольку я доволен твоей службой, мы не станем на этот раз судить тебя за него так строго, как многие могли бы ожидать. Однако мы хотим дать тебе добрый совет, чтобы ты искупил свою вину перед Богом и первым делом покаялся перед священниками и наложил на себя епитимью. Что же до твоего проступка перед нами, то мы готовы простить его. Хотя то, что ты содеял, испив человеческой крови, представляется мне ничуть не меньшим злом, чем если бы ты отведал человеческой плоти.

Эгиль пообещал так и сделать. Он оставался у конунга еще несколько ночей, а перед тем как они расстались, пригласил конунга приехать к нему на пир.

— Я ожидаю, государь, — говорит он, — что, если вы посетите мое жилище, мне это принесет удачу.

Эгиль еще много всего наговорил конунгу. Тот пообещал приехать, когда минует зима. После этого Эгиль уехал домой. Эту зиму он сидел у себя дома на Боргундархольме.

И вот Кнут конунг снаряжается в поездку на Боргундархольм. Эгиль приготовил для него отменное угощение. Конунг является на пир в сопровождении многих людей. Там был большой покой, под стать конунговой палате, он был весь завешан щитами. Конунг пировал там три ночи и был очень весел. На прощание Эгиль преподнес ему богатые подарки.

Конунг сказал Эгилю:

— Ну что, Эгиль, — говорит он. — Прислушался ли ты к тому, о чем я тебе говорил в прошлый раз — чтобы ты покаялся священнику в своем злодеянии и примирился с Богом?

Эгиль отвечает:

— Нет, я об этом позабыл.

Конунг попросил его дольше не медлить с этим. Эгиль отвечал, что так и будет, и они расстались друзьями.

Летом Эгиль отправился в поход и вновь захватил большую добычу. Осенью он возвратился назад, однако не поехал повидаться с конунгом. Кнут конунг узнал, что Эгиль был летом в военном походе, и ему это весьма не понравилось, поскольку он запретил людям совершать набеги и грабежи в своих владениях. Зимой конунг послал за Эгилем и велел ему приехать к себе. Эгиль поехал к Кнуту конунгу, и тот хорошо его принял. Конунг и Эгиль повели беседу, и конунг спросил:

— Ходил ли ты опять в поход этим летом, Эгиль? — говорит конунг.

Эгиль говорит, что так и было.

Конунг сказал: