Читаем Исландские пряди полностью

Исландские пряди

Затем конунг продолжил свое путешествие. Для него было устроено угощение неподалеку от усадьбы Кровавого Эгиля. Эгиль держал при себе очень много народу, так что у него была дружина под стать конунгам, и это при том что Эгиль перестал совершать набеги. Все дивились тому, как ему удается кормить такое множество людей, если он больше не добывает для этого средств, и все же было незаметно, чтобы у него не хватало денег на их содержание. Тамошние жители немало рассказывали конунгу об этом, а также о привычках Эгиля и его людей. В тот же вечер конунг отправил своих людей к Эгилю. Во главе их он поставил Бенедикта, своего брата, и вместе с ним в этой поездке были братья Свейн и Астрад. Они захватили с собой сотню человек. Они были в пути, пока ночью не прибыли в усадьбу Эгиля. У Эгиля и его людей было в обычае сидеть и пить до полуночи, и когда Бенедикт и его спутники явились в усадьбу, они направились прямиком в пиршественный покой. Эгиль и его люди поняли, что на них будет совершено нападение. Тут они схватились за оружие и приготовились защищаться. Бенедикт говорит, что им было бы разумнее сдаться. И когда Эгиль увидел, что сила на их стороне, он вышел и отдал себя в их руки. После этого Эгиль был схвачен, и его отвели к Кнуту конунгу, а сыновья Торгунны остались там с небольшим отрядом.

Когда Эгиль предстал перед конунгом, тот сказал:

— Много времени прошло с нашей прошлой встречи, Эгиль, — говорит конунг. — И я бы хотел, чтобы эта встреча была последней.

Эгиль отвечает:

— Теперь это в вашей власти, государь. Да только, сдается мне, никто не станет считать вас более великим предводителем или лучшим конунгом за то, что вы убьете ни в чем не повинных людей.

Конунг говорит на это:

— Теперь не время показывать свою заносчивость и упрямство. Мы схватили тебя для того, чтобы ты рассказал нам начистоту обо всем, что произошло, даже если это и весьма неприглядная история, однако мы твердо намерены докопаться до правды. Ты должен рассказать нам о корабельщиках, которых ты и твои люди, как мы считаем, убили и ограбили. Слишком уж долго это все скрывалось. И знай, — сказал он, — что мы побывали в том самом месте, где, по нашему мнению, было совершено это злодеяние.

Увидел тут Эгиль, что ему ничего не остается, как во всем признаться, поскольку он знал, что слишком многие из его людей были посвящены в это дело и что кто-нибудь из них непременно расскажет об этом, если их станут допрашивать с пристрастием.

Эгиль отвечает на это:

— Корабль, о котором вы спрашиваете, направлялся к тем самым островам, где вы побывали, и мы их выследили. Там мелководье, но норвежцы ничего об этом не знали, и ночью во время отлива их корабль сел на мель. Тогда мы поплыли туда и перед рассветом подошли к торговому кораблю. Мы схватили и связали всех людей и забрали все добро, что было на корабле, а после отволокли корабль повыше на камни и сожгли все вместе — корабль и людей, так что не осталось никакого следа, разве что камни потом порыжели.

И после того как Эгиль рассказал все это, конунг сказал:

— Выходит так, как я и предполагал, — что ты заслуживаешь смерти. А теперь смотрите, знатные хёвдинги, — говорит конунг, — как он будет наказан за этакое злодеяние.

При этом присутствовали многие родичи Эгиля, весьма уважаемые люди, и они стали предлагать выкуп, чтобы он был отпущен с миром.

— Не бывать такому, — говорит конунг, — чтобы я поступился своей верой и согласился вынести неправый приговор в обмен на деньги или какую-то иную мзду, а то и чью-нибудь дружбу. Разве не карается смертью то, что он учинил? Он и тогда заслуживал бы смерти, если бы был убит один человек, но тут были убиты многие, а он с тех пор жил на украденное у них добро.

После этих слов, казалось, дурно было бы что-то говорить наперекор, да никто и не решился перечить конунгу. Затем Эгиля отвели в лес, воздвигли там виселицу и повесили его на ней. Потом конунг отправился в усадьбу, которой владел Эгиль, и приказал наказать его людей. Одних он распорядился убить, других покалечить, а кое-кого изгнал из страны, но никто из тех, кто принимал участие в этом деле или замышлял его, не избежал кары. Так он уничтожил эту банду грабителей. Все это вызвало большое недовольство, так как Эгиль был человек знатный и у него была многочисленная родня. После этого хёвдинги начали враждовать с конунгом, а вслед за ними и народ[1558]. Они считали, что конунг забрал себе слишком много власти и скор на расправу, они же привыкли пользоваться свободой и творить беззакония.

И здесь заканчивается эта прядь.