Исландские пряди

Сына Торкеля с Кувшинной Косы, брата Гудрун, жены Торбьёрна[447], звали Торир. Он жил на Каменниках неподалеку. Его дочь звалась Хельгой, она была женщина красивая и недюжинная.

2. Приезд Хельги Надувалы

Случилось как-то летом, что к Столовой Косе в Бараньем Фьорде пристал корабль. Кормчего звали Хельги Надувала, а его брата — Йорунд. Всего на корабле было двенадцать человек[448]. Это были люди заносчивые и злые на язык, и местные жители неохотно торговали с ними, но предпочитали выезжать за покупками за пределы своей округи к другим кораблям. Люди проведали, что приезжие эти — викинги и разбойники, а все, что у них было, награблено.

И вот лето было на исходе, а к ним никто не приходил.

Тогда Хельги сказал:

— Я бы хотел, чтобы вы впредь вели себя сдержаннее и были поприветливее с людьми из округи, с тем чтобы устроиться к ним на зимовку, так как, я вижу, что здешний люд неподатлив, и бондам придется не по нраву, если попытаться их принудить. Я слыхал, что народ тут дюжий и весьма прижимистый.

А когда миновало полмесяца, на постой устроились всего лишь трое.

Тогда Хельги сказал:

— Здешние жители не желают принимать нас, и этого следовало ожидать. Нам надо получше постараться, чтобы расположить их к себе.

Они так и делают, но так уже сложилось, что людям не хотелось принимать их.

Как-то раз к кораблю приехал Торир с Каменников и встретился с Хельги. Тот радостно приветствовал его и спросил, что он хочет купить. Торир сказал, что ему нужен лес[449], — «потому что мои постройки пришли в негодность».

Хельги отвечает, что сможет дать ему столько лесу, сколько ему понадобится, — «а ты приюти нас всех на зиму».

Тот отвечает, что не сможет этого сделать, — «однако у меня достанет товару, чтобы расплатиться. Кроме того, мне известно, что люди вас недолюбливают».

И он отказался пустить их к себе.

Хельги сказал:

— Уж больно нас тут не жалуют. Однако сдается мне, что тебе, бонд, не удастся расстаться с нами по-хорошему, если ты нас не примешь.

Торир сказал, что оттого-то никто и не желает с ними знаться.

Хельги отвечает, что, если тот примет их, он готов взять на себя все расходы, — «а иначе еще неизвестно, воротишься ли ты домой».

И когда дело дошло до этого, Торир бонд сказал:

— Коль уж ты так настойчиво добиваешься моего согласия, ты должен будешь по законам нашей страны принести клятву за вас всех в том, что этой зимой вы не причините никакого вреда ни одному человеку и не совершите ничего противозаконного ни против меня, ни против других, будь то мои домочадцы или соседи. Тогда я предоставлю вам кров, но кормить себя вы должны сами.

Хельги сказал:

— Тебе решать, хозяин.

После этого они поехали к нему и ели и спали отдельно от других. Люди в округе не очень-то одобряли за это Торира и считали, что он слишком много на себя берет.

А когда они пробыли там некоторое время, случилось так, что кормчий и хозяйская дочь начали частенько встречаться, и от разговоров вскоре перешли к поцелуям, нежным объятиям и ласкам, и дело закончилось тем, что она стала его любовницей.

Торир сказал:

— Я бы хотел, Хельги, чтобы ты держал данное мне слово и не позорил и не бесчестил меня. Оставь свои беседы с Хельгой, моей дочерью, и будь верен своей клятве.

Хельги отвечал, что не думает, чтобы их с Хельги любовь можно было вот так вдруг отбросить, — «и для тебя, хозяин, не будет ничего позорного, если я посватаюсь к ней, как полагается по здешним законам, и тебе решать, какое ей положить приданое»[450].

И когда бонд поразмыслил и понял, что дела все равно не поправить, да и уж больно заносчивые они люди, он решил выдать свою дочь Хельгу за Хельги Надувалу[451]. В начале зимы они сыграли свадьбу, и с тех пор норвежцы, если их не задирали, вели себя по отношению к другим не так скверно, как раньше.

3. Хромунд вызывает норвежцев на суд

Зимой случилось так, что у Хромунда разом пропали пять племенных жеребцов, все они были отлично откормлены. Ходило немало толков о том, что могло приключиться с лошадьми. Сыновья Хромунда считали, что их, верно, съели[452], раз о них ничего не слышно, поскольку кони эти были смирные.

Хромунд сказал:

— Мне рассказывали, что у этих норвежцев на столе больше мяса, чем, как думают люди, они могли бы купить, принимая во внимание, как у них идет торговля. Да и вообще о них идет дурная слава. Тут возможны два решения: либо прекратить все разговоры, и тогда не произойдет ничего плохого, либо пойти на риск и дать ход этому делу, что бы из этого ни вышло.

Они ответили, что, конечно же, лучше второе, и им ничего не остается, как продолжить поиски.

После этого Хромунд встретился со Скегги из Среднего Фьорда[453], который жил тогда на Дворе Скегги в Среднем Фьорде и был предводителем в тех местах, и стал советоваться с ним, как ему поступить.

Скегги отвечает:

— Я слыхал, что этих норвежцев не так-то просто взять за рога, но что бы ни случилось, я обещаю вам мою поддержку.