Пленение вождя инков Атауальпы произошло в ходе сражения 16 ноября 1532 года близ города Кахамарка. В этом сражении отряд Писарро насчитывал всего 168 человек, но разгромил существенно превосходящее его по количеству войско инков. Объяснялось это тем, что Писарро, как и Эрнан Кортес, имел с собой огнестрельное оружие и кавалерию, и ему было нетрудно победить племена, никогда не слыхавшие выстрелов и не видавшие лошадей.
Ну, а результатом этой победы стало пленение вождя империи, насчитывавшей более миллиона подданных, и гибель примерно 7000 воинов Атауальпы (Писарро при этом не потерял убитым ни одного из своих солдат).
Что же касается полученных за Атауальпу сокровищ, то они, как говорят, заполнили комнату до отметки на высоте поднятой руки.
Богатыми дарами, отправляемыми на родину, Писарро покупал покровительство всесильных испанских вельмож. При нем началась отправка в Испанию «серебряных караванов», чья погрузка стоила местному населению тысяч жизней, а получение – развращало алчных европейских завоевателей. Быстрое и баснословное обогащение Писарро вызвало появление в Испании и в Португалии множества других «конкистадоров», только разорявших Америку, но совершенно неспособных ее колонизовать. По сути, именно Писарро положил начало хищническому хозяйничанью в завоеванной стране, жадности и жестокости, ставшим отличительными чертами его последователей.
Глава седьмая
Упадок Испании
Король Филипп II
Карл, утомленный лихорадочной деятельностью в течение своего продолжительного царствования, бросил престол и удалился в монастырь, где и закончил жизнь в полном уединении. Он оставил своему сыну Филиппу, родившемуся в 1527 году, и огромное государство, превосходившее любое государство Запада, огромный флот, превосходивший флоты всех этих государств, вместе взятые, и сильных полководцев, натренировавших свои дарования в постоянных войнах. И совершенно удивительно, что все это закончилось катастрофой, низвергнувшей Испанию с высоты ее величия.
Не в последнюю очередь тому способствовал характер Филиппа.
Он вступил в управление Испанией в 28 лет. Воспитали его суеверные фанатики, которые еще более усилили его и без того мрачный и страшно раздражительный характер.
Презрительно надменный, страстный, но глубоко в самом себе сосредоточенный, никогда не улыбавшийся Филипп был фанатик в религиозных и политических убеждениях, строго преданный букве и обряду. Калигула желал, чтобы весь род человеческий имел одну голову; Филипп II также безумно желал, чтобы если не весь род человеческий, то все народы Европы и, уже непременно, все его разнородные подданные имели одну веру, одно устройство, одни законы, одни мнения, чтобы эта вера, это устройство и эти законы были его собственные.
Доходы от колонизации Нового Света направлялись королем на достижение политических целей, главнейшими из которых были восстановление господства католической церкви в Европе и доминирование Габсбургов в европейской политике.
Параллельно с этим в Испании происходило стремительное имущественное расслоение дворянства, элита которого обнаруживала повышенный вкус к роскоши. Однако приток золота из-за океана не способствовал развитию экономики страны, и многочисленные испанские города не становились торгово-промышленными центрами. Торговля и ремесло были сосредоточены в руках потомков мусульман (морисков). В результате непрекращающееся финансирование войн и нужд двора происходило исключительно путем увеличения налогового бремени, конфискаций, а также внутренних и внешних займов (зачастую откровенно принудительных). Все это ухудшало положение населения и усугубляло экономическое, а затем и политическое отставание католической Испании от протестантских стран Северо-Западной Европы.