– Я прослышал, что ты вернулась, – произнес он, пристально озирая меня так, будто перед ним явился призрак.
И я даже знала почему. Впервые Мартин увидел меня в женской одежде. На мне было черное платье с полупрозрачными рукавами из шелкового шифона и с вышивкой в виде листьев на вороте, которое я купила себе в Панаме наряду с другими платьями. Я наконец смогла отдать должное уважение Кристобалю, облачившись в траур.
Я схватилась за дверную ручку – большей частью потому, что не хотела, чтобы он заметил, как дрожат у меня руки и как действует на меня его приход.
– Проходи, пожалуйста, – сказала я и повела его через переднюю.
Мартин молча последовал за мной в гостиную.
– Я сегодня утром думала найти тебя у амбара, – заговорила я, садясь в кресло. – Но там никого не оказалось. – Я внимательно вгляделась в его подавленное выражение лица. – Послушай, я пойму, если ты не пожелаешь больше здесь работать. Я могу, конечно, найти кого-то другого, но все же надеюсь, что мы оставим позади все наши разногласия. Мне необходимы люди, которые хорошо смыслят в этом бизнесе. Я не настолько глупа и наивна, чтобы надеяться, будто смогу управлять плантацией сама.
Когда я закончила свою речь, Мартин подошел к боковому столику.
– Не возражаешь? – спросил он, открывая барный шкафчик и доставая бутылку какого-то
Я согласно кивнула.
Он достал пару стопок, наполнил их доверху. Затем подал одну мне. Сам сел напротив меня и залпом опорожнил свою.
Я осторожно пригубила напиток, после чего заговорила вновь:
– Я понимаю, ты, возможно, чувствуешь себя глубоко разочарованным тем, как все сложилось. И в связи с твоим отцом, и в связи с наследством… ну и вообще со всем… Но, если честно, ты мне здесь необходим, и я хочу сделать тебе деловое предложение.
– Нет.
– Я подниму тебе жалованье.
Мартин помотал головой.
– Я и не представляла, что вызываю в тебе такую неприязнь.
– Дело вовсе не в тебе, – молвил он, глядя на свою пустую стопку.
«Значит, дело в Анхелике. Он настолько выбит из колеи тем, что она уехала».
– Ну, уж прости, что мой приезд добавил неловкости в твои и без того
– Все кончено.
– Это не может быть кончено, если тебя это сейчас настолько беспокоит.
– Я не имею в виду наши отношения с Анхеликой.
«Может, он имеет в виду
Я взялась пальцами за нитку черного жемчуга – единственное мое украшение.
– Это я и так уже поняла.
Он ударил ладонями по подлокотникам и резко встал с кресла, отчего его ножки противно скрежетнули по полу.
– Я имею в виду плантацию! С ней все кончено!
– Мне жаль, что ты именно так все это воспринял.
– Да дело вовсе не в тебе, женщина! – вскричал Мартин. – Плантация погибла! Вчера мы получили подтверждение из технической лаборатории в Гуаякиле, что на большинстве растений обнаружены признаки «ведьминой метлы» и стручковой морозной гнили.
– О чем таком ты говоришь?
– Я говорю об основных болезнях какао, которые уже вовсю убивают эту плантацию. И фактически заражен весь наш регион.
– Что?! – подскочила я с места. – Так что же ты тут пьянствуешь вместо того, чтобы что-то предпринять?!
– А что я, по-твоему, должен делать? Ни одна из этих болезней не лечится. Все знают, что, стоит на какао-деревьях появиться
Я покачала головой, еще до конца не веря услышанному. Во рту сделалось сухо, как в пустыне.
– Но наверняка же еще можно что-то предпринять. Нанять другого лаборанта. Запросить откуда-нибудь помощь. Я могу поехать в Испанию или во Францию, найти какого-нибудь специалиста.
В панике я зашагала по комнате взад-вперед. Наконец Мартин преградил мне дорогу и крепко ухватил меня за плечи:
– Остановись. Тут никто и ничего уже не может сделать. Эти болезни растений буквально выкашивают целые районы. Неужто ты думаешь, что, будь от этого какое-то спасение, я бы что-либо не предпринял? Я поехал бы в любой край земли, найдись от этого какое-то лекарство. Но такового просто нет. Любой плантатор это знает и живет в постоянном страхе, что и его не минет эта катастрофа. Поверь мне! Это конец «золотой жиле» какао для всей нашей страны!
Я ударила его ладонями в грудь, в глазах защипали слезы.
– Ты сам это все устроил! Из зависти! Потому что хотел себе прибрать эту плантацию! Ты в этом виноват!
Мартин позволил мне еще некоторое время колотить его руками в грудь, а потом, когда я выдохлась, когда слезы так застили взор, что я перестала видеть в его глазах печаль безысходности, я отступила назад.
– Мне срочно надо на воздух, – бросила я и, отвернувшись, устремилась к дверям.
Мартин окликнул меня вслед по имени, но я поскорее выбежала из дома, пока он не успел сказать мне что-то еще. Я уже понимала, что он прав. Что я все потеряла, не успев даже это обрести.
Глава 44