Испанская дочь

Я поспешила ее уверить, что великолепно провела ночь. После освежающего купания я почивала так, как не спала ни разу за все минувшие недели.

– Дон Кристобаль, – заговорила Анхелика, впервые за весь завтрак обратившись ко мне напрямую, – что-нибудь уже известно по поводу свидетельства о смерти Марии Пурификасьон? – Она рассеянно угостила Рамону хлебными крошками, которые ее птице, похоже, нравились не так сильно, как какао-бобы. – Прошла ведь уже неделя.

– Весьма сожалею, но нет, – ответила я, вытирая рот салфеткой. – Надеюсь, я не доставляю вам неудобств? Я не против найти себе жилье в другом месте.

Пусть даже я и достигла некоего прогресса в своем расследовании, мне вовсе не хотелось бы оказаться здесь нежеланным гостем. Гордость мне этого не позволяла.

Но Каталина накрыла ладонью мою кисть.

– Разумеется, никаких неудобств от вас нет, дон Кристобаль. Мы с Анхеликой очень рады принимать вас у себя. Это последнее, что мы способны сделать для своей сестры.

Каталина погладила большим пальцем мне руку – дольше, чем следовало бы, как мне показалось, – и приветливо улыбнулась. Какими все-таки разными были мои сестры! Я даже представить не могла, чтобы Каталина с ее столь милым обхождением и добротой могла бы что-то замыслить против меня. Пусть даже и была она «лучшим другом» Франко, как тот написал в тетрадке, что теперь хранилась у меня в комнате под матрасом.

Хотя, с другой стороны, матушка моя любила говаривать, что пугаться надо как раз того, кто является к тебе в овечьей шкуре.

– Каталина права, дон Кристобаль. Вы вольны здесь оставаться столько, сколько вам понадобится, – молвила Анхелика, кладя на стол салфетку. – А теперь прошу нас извинить. Мы должны отрепетировать свой номер к предстоящему празднику. День Винсеса уже совсем на носу.

Я поднялась из-за стола:

– Да, разумеется.

Сестры вышли из столовой, Рамона полетела вслед за Анхеликой. Как только послышались приглушенные звуки арфы и скрипки, я села обратно и повернулась к Лорану.

– Что же привело вас в эти края, Лоран?

– Дух приключений. – Он откусил от свежего багета. Прядь волос упала ему на лоб. – Один мой друг как-то обмолвился, что здесь есть весьма значительная французская община, и я подумал: а почему бы нет? Когда ж еще путешествовать, если не пока ты молод! К тому же мне порядком наскучили эти долгие европейские зимы. И, как потом оказалось, это было лучшее для меня решение в жизни, поскольку меня не коснулась эта ужасная война. Mon Dieu, это была сущая катастрофа!

– А вы планируете когда-нибудь вернуться в Европу?

Он положил багет на тарелку и скрестил руки на столе:

– А вы?

Я поглядела в окно. С ветки росшего вблизи дерева свешивались тяжелые плоды какао. Их было так много, что казалось, они все облепляют, точно пчелы в улье.

– Да, конечно, – ответила я. – Я не совсем оторвался от своей страны.

На самом же деле это было крайне далеко от правды. Я получила огромнейшее удовольствие от рыбалки с Мартином – большее, нежели могла себе представить, – а прогулки по лесу на рассвете подействовали на меня поистине животворно. Минувшая же ночь возле устья ручья явилась к этому столь восхитительным дополнением – как взбитые сливки к шоколадному муссу. Нет, я даже представить не могла такого, чтобы в ближайшее время отсюда уехать!

– И я вас нисколько не виню, – сказал Лоран. – Я сам не сразу привык к здешней жизни. – Он пригнулся к столу и заговорил тише: – Местные порой такие безнадежные провинциалы! Какао дает им столько денег – а они даже не знают, как с ними поступить! Хотя, что я – изящества или интеллигентности не купишь! Они тут все просто пропахли деньжищами! К большому счастью, у меня здесь есть несколько соотечественников, но, кроме них, я по пальцам могу перечесть людей, с которыми можно вести сколько-нибудь приятную беседу.

– Я, разумеется, надеюсь, что донья Анхелика как раз из их числа.

Лоран смешливо фыркнул, но в целом выражение лица его осталось непроницаемым. Он хотел было высказать что-то еще, но неожиданно прищурился, глядя в окно.

– Что это она здесь делает? – произнес Лоран, словно спрашивая себя вслух.

Проследив за его взглядом, я увидела проходящую мимо окон женщину. На ней была бежевая юбка почти до земли и белая блузка с высоким воротом. С такого расстояния я не смогла разглядеть ее лица, но несомненно узнала эти непослушные волосы, небрежно собранные на затылке в пучок.

– Вы ее знаете?

– Oui, – отозвался Лоран, – это служанка Аквилино. Только бог помнит, как ее зовут.

– Майра, – машинально произнесла я.

Лоран как будто уже утратил к ней интерес.

– Да, что-то вроде того. Кажется, она кузина Хулии.

«Так они, значит, кузины? Вот так не предполагала».

Лоран допил кофе и поставил чашку на стол.

– Не желаете ли, дон Кристобаль, прогуляться вдоль реки?