Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг.

Бурная религиозная деятельность конца XVI века и рост общественного сознания, порожденный сочувствием к страданиям бедных и больных, отчасти стал ответом на программу, сформулированную Тридентским собором. По мере того как росло и усиливалось противостояние протестантов и Рима, все более настоятельной становилась потребность в реформах. К примеру, Кирога, в бытность до его назначения в Толедо епископом Куэнки, разработал в своей епархии тщательно продуманный план развития благотворительности и улучшения образования и оказывал щедрую помощь бедным. Кроме того, его беспокоила необходимость реформирования епархиального духовенства, и, став примасом Испании, он в 1582 году собрал двадцатый Толедский собор, который намеревался начать реформу духовенства в духе реализации тридентских декретов. Оценить, насколько успешной была реформа клира, довольно трудно. В XVI веке в Испании имелось, вероятно, около 100 000 священнослужителей, причем их число в разных регионах сильно различалось. Так в Галисии черное и белое духовенство составляло 2 процента населения, в Каталонии – 6 процентов. В некоторых областях, особенно в Каталонии, приходские священники были очень бедны и, несмотря на более ранние попытки проведения реформ, имели низкий образовательный и моральный уровень. Возможно также, что на протяжении XVI столетия количество духовных лиц росло, и становилось все больше священников, которых реформаторское движение просто не успевало затронуть. Однако против этого говорит факт наличия элиты, исповедовавшей высокие идеалы тридентского католицизма. Впрочем, у нас нет возможности определить, какой процент от всего духовенства составляла эта элита.

Хотя Тридентский собор дал мощный толчок религиозной активности, необходимо признать, что значительная часть этой активности шла от духовных движений, существовавших в Испании задолго до собора, закрывшегося в 1565 году. Да, формально движения alumbrados и приверженцев доктрины Эразма были подавлены, но духовная жажда, которая когда-то вдохновляла их, неудержимо пробивала себе дорогу новыми путями, вырываясь на поверхность новым оживлением духовной жизни 1560—1570-х годов. В частности, неоплатонический подтекст этих движений и их настоятельное тяготение к внутреннему благочестию и прямому контакту души с Господом вызывали искренний отклик у обитателей монастырей и конвентов. В таких местах он нашел свое выражение в новом всплеске мистицизма, которым так славилась Кастилия в конце XVI века. Инквизиция ответила на это, сначала поместив в Индекс 1559 года большое количество мистических трудов. Но если, как считал Мельчор Кано, склонность к внутренней форме религиозной жизни была величайшей ересью века, то эта склонность укоренилась так глубоко, что вытравить ее оказалось невозможно. Более того, монахов и монахинь едва ли можно было рассматривать как естественных союзников Эразма, посвятившего жизнь нападкам на них. В конце концов, убедившись, что мистическое движение можно с легкостью держать под контролем в стенах монастырей и, следовательно, оно не представляет такой большой опасности, как предполагалось первоначально, инквизиция изменила свою политику и решила проявлять к мистикам терпимость. Результатом стал совершенно невероятный всплеск мистической и аскетической литературы. Атмосфера благоприятствовала тому, чтобы реформаторское движение повсеместно набирало силу, и национальный крестовый поход против ислама и протестантизма близился к кульминации. Был еще природный гений святой Терезы Авильской, которая вдохновляла других своим примером и с таким воодушевлением комментировала труды родственных ей по духу авторов, например Луиса де Гранада, что сочинения мистиков снискали определенную популярность. Особенно удачным было то, что расцвет мистической литературы пришелся на время, когда народный язык достиг выдающегося качества в литературных произведениях, и мистики, описывая свое ревностное стремление к единению с божественной душой, могли с необычайной непосредственностью выражать свои личные чувства как в прозе, так и в стихах.