Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг.

Таким образом, многое зависело от характера нового режима. Филипп III взошел на престол в возрасте двадцати одного года. Он был бледным, невыразительным созданием, единственное достоинство которого состояло в полном отсутствии пороков. Филипп II достаточно хорошо знал своего сына, чтобы опасаться худшего. «Увы, дон Кристобаль, – говорил он дону Кристобалю де Моура, – боюсь, им будут править другие». Страхи Филиппа оправдались полностью. Еще задолго до смерти отца Филипп III попал под мягкое, вкрадчивое влияние валенсийского аристократа дона Франсиско де Сандовал и Рохас, маркиза Дениа. Как только старый король умер, Дениа перебрался во дворец, и высшие посты в государстве заняли его друзья и родственники. Дон Кристобаль де Моура, занимавший пост первого министра в последние годы царствования Филиппа II, был отправлен, от греха подальше, в Лиссабон вице-королем Португалии; Родриго Васкеса де Арсе сменил на посту председателя Совета Кастилии пасынок Дениа граф Миранда; а в 1599 году очень вовремя появившаяся вакансия позволила Дениа сделать своего дядю архиепископом Толедо.

Вскоре стало ясно, что режим маркиза Дениа едва ли будет проводить столь необходимые стране реформы. Сам Дениа был обходительным человеком с легким характером, заботившимся, прежде всего, о том, чтобы обогатить свою семью и остаться у власти. И в том и в другом он преуспел необычайно. Будучи сравнительно бедным человеком в то время, когда ему удалось завоевать расположение короля, он быстро сделался очень богатым. Получив в 1599 году титул герцога Лерма, он стал один за другим занимать высокие государственные должности и получать mercedes. Пост командора Кастилии приносил ему 16 000 дукатов в год; 50 000 дукатов он получил в подарок от короля; еще одним подарком короля (чтобы порадовать его, когда он был нездоров и в дурном настроении) стали бриллианты на 5000 дукатов; доходы от поместий и других земель помогли поднять его годовой доход к 1602 году до 200 000 дукатов и позволили в том же году купить у маркиза Ауньона за 120 000 дукатов город Вальдеморо.

Фактически, Лерме удалось занять в государстве положение, равного которому не было ни у кого со времен фаворита короля Хуана II, Алваро де Луна. Помимо того, что он занимал пост первого министра, Лерма стал Privado, или Valido, – официальным фаворитом короля и первым из тех, кто правил Испанией на протяжении всего XVII века. Поначалу испанцам, привыкшим к манере Филиппа II, было трудно свыкнуться с системой, в которой король только царствовал, а фаворит правил. Однако со временем наличие Privado стало общепризнанной особенностью национальной жизни. То, что фавориты стали занимать такое высокое положение в управлении государством, было отчасти результатом личных качеств потомков Филиппа II – людей, которым недоставало как способности, так и умения править самостоятельно. Но еще это отражало растущую сложность управления, делавшую все более необходимым наличие компетентного министра, способного выработать решение на основании целой горы consultas, громоздившихся на столе короля.

Уже в последние годы царствования Филиппа II делались попытки помочь больному монарху с выполнением его административных обязанностей путем создания небольшой Junta de Noche, которая играла роль информационного центра по изучению consultas, поступавших от разных советов. После того как на престол взошел Филипп III, эта хунта была упразднена, но вскоре Лерма обзавелся аналогичным подспорьем. Отчасти это, безусловно, произошло потому, что смерть старого короля мгновенно привела к ослаблению королевской власти, и магнаты, с такой решимостью вытесненные Карлом V и Филиппом II из всех советов, теперь неудержимо стремились пробиться туда. Так, после 1604 года Государственный совет, состоявший теперь из пятнадцати человек, постепенно перешел в руки грандов. Всевозрастающее влияние аристократов в некоторых советах сделали для герцога Лермы – если он хотел удержать власть в своих руках – крайне желательным создание небольшой группы доверенных лиц. В то же время определенные аспекты управления, например состояние королевских финансов, требовали подробного экспертного изучения, которое нельзя было организовать на заседаниях совета в полном составе, что, естественно, привело к появлению специальных групп, создававшихся для решения отдельных вопросов.