Испанская трагедия

За зло накажут тяжко Небеса
И за убийство зверское отмстят.
Иеронимо, суда их подожди,
Ведь смертным время не дано во власть.

(Акт III, сц. 13, 2-5)

Однако он также знает из других источников, что вместо смиренного ожидания в мире, где «нет больше чести, права, нравов, верности, нет и стыда», можно «сбросить узду и дать шпоры преступлению»[482], «идти всего надежней злу дорогой зла»[483]. Так Клитемнестра у Сенеки принимала решение убить Агамемнона. Один из ее мотивов — месть за некогда принесенную в жертву дочь. Древний закон кровной мести, который часто служит оправданием своеволию. Это первая корректива к христианской заповеди, которую вспоминает Иеронимо.

Третья концепция — фаталистическая (в гораздо большей степени, чем стоическая, как часто считают), поданная через парафраз из «Троянок» Сенеки:[484]

Коли судьба смягчит твои страдания,
То будешь ты и счастлив и здоров.
Коли тебе она откажет в жизни,
Получишь погребенье от нее.
А коль не так, то утешенье вот:
Лежит под небом тот, кто не в земле.

(Акт III, сц. 13, 14-19)

Учитывая принцип цитирования Кида (контекстный, со значимыми умолчаниями (см. с. 177—179 наст. изд.)), становится понятно, как именно Иеронимо приходит к последующему решению:

А значит, я за смерть его отмщу!

(Акт III, сц. 13, 20)

Логика выбора протагониста «Испанской трагедии» такова: он знает заповедь Христа, но не склонен к смирению, ему понятнее древний закон кровной мести (который, кстати, согласуется с судебными установлениями его мира), а поскольку к тому же все (действие и бездействие) подвластно судьбе, — то, значит, надо действовать.

Двойная корректива к изначальному тезису приводит Иеронимо к прямо противоположному выбору.

Однако последней каплей в решении Иеронимо встать на путь мщения становится то, что он принимает за знак свыше.

На втором этапе кульминации (встреча со Стариком) важна ошибка, которую допускает Иеронимо: в безумии он принимает Старика за призрак сына и решает, что тем самым Небо и бездна призывают его действовать и делают его своим бичом. И если в этой сцене Иеронимо еще склонен рассматривать привидение как посланника бездны:

Не сын? Так, значит, адов демон ты
И послан из пределов черной ночи
За мною. Справедливый Радамант
С Миносом мрачным в ад меня зовут,
Виденья насылая на меня,
Поскольку я за сына смерть не мщу, —

(Акт III, сц. 13, 153-158)

то уже к моменту встречи с Бель-Империей он уверен, что руководим самим Небом и его месть есть воплощение Божьего правосудия:

Так, значит, Небо к цели нас ведет
И все святые просят, как один,
Убийцам окаянным отомстить.

(Акт IV, сц. 1, 32-34)

К Иеронимо идеально применима формула характера мстителя у Овидия:

Плакать себе не дает: безбожное с благочестивым
Перемешав, целиком погружается в умысел мести[485]

.

Даже если упрек относительно размещения Элизиума в аду и не был вполне справедлив, в целом инвективу Томаса Нэша (см.: Nashe 1904—1910/3: 315—316; см. также с. 159—161 наст. изд.) следует признать обоснованной: языческие и христианские верования столь замысловато перемешаны в пьесе Кида, что в итоге порождают чудовищное кровавое рагу.

Конец паши, того персонажа «пьесы-мщения», которого играет в своей «натуральной» постановке Иеронимо, был вызван раскаянием:

Раскаяньем внезапным обуян, Он на гору взошел и удавился.

(Акт IV, сц. 1, 129-130)

Сам же мститель у Кида не обнаруживает ни тени раскаяния ни после расправы с убийцами Горацио, ни после смерти прекрасной Бель-Империи, ни после разъяснения случившегося своим сраженным вельможным зрителям, ни после необъяснимого убийства отца Лоренцо. Самоубийство Иеронимо — последний утвердительный знак в сценарии возмездия.

Исходя из анализа образа Иеронимо, можно выявить некоторые характеристики (и качества) классического елизаветинского театрального мстителя:

• клятва мести (горячность),

• поиск доказательств (недоверчивость),

• страдания и скорбь (человечность),

• «неистовость меланхолии»[486], приступы безумия (неуравновешенность),

• попытка самоубийства/самоубийство (отсутствие страха вечной жизни),

• ветхозаветное понимание «меры за меру» (почитание закона),

• получение одобрения мести свыше (одержимость),

• планирование мести (рациональность, изобретательность),