Испанский театр. Пьесы

От того, что взор ясных очей

На меня никогда не взглянет,

Страданья мои только станут сильней,

Но любовь моя меньше не станет!

Донья Анна. Но «ясные»! Определенье

Не очень лестное для глаз.

Граф. Позвольте мне узнать у вас —

Чем подтвердите это мнение?

Ведь «ясными» и небеса мы

Зовем, когда дыханье бури

Не омрачает их лазури!

Донья Анна. Ужель в глазах прекрасной дамы

Хотели б видеть вы покой?

Но ведь душа и есть движенье,

И только смену выраженья

Мы называем красотой.

А если б к небу подходило

Спокойствие и ровный свет,

То ни к луне, ни к солнцу – нет!

Глаза небес те два светила:

В движенье вечном видим их!

Граф. Простите песне, что словами

Она посмела спорить с вами:

Не знает принужденья стих!

Дон Хуан. Да, и в стихах любую тему

Наш позволяет уговор.

Донья Анна. Ну что ж!.. Начнете вы, сеньор?

Граф. Я приготовил вам поэму

В честь ваших глаз: в ней песен шесть.

Я вам прочту все строфы эти.

Угодно?

Донья Анна. Ни за что на свете,

Я предпочту сама прочесть.

Граф. Исполню ваше повеленье.

Донья Анна. Найдите для стихов сюжет,

Чтоб был вам близок и согрет

Живой игрою вдохновенья!

Граф. Как вам угодно; поспешу

Желаньям вашим угодить я:

«Сонет по поводу прибытья

К нам в Кадикс англичан»?..

Донья Анна. Прошу!

Граф.

«Предположив, что лев испанский спит

И когти скрыл в покрове златорунном,

Что грозный Марс стал Купидоном юным,

Решил на льва напасть надменный бритт.

Сто кораблей отправил безрассудно,

Чтоб край одежд Испаньи там поймать,

Где, как хрусталь, в оправе изумрудной

Сияет моря царственная гладь.

Хотел на берег выйти враг спесивый!

Но грозный лев тряхнул лишь только гривой,

И тень его одна внушила страх:

В смятенье и тревоге легионы

Бежали прочь, британские знамена

Позорно сея на морских волнах!»

Дон Хуан. Какой размах!

Донья Анна. Да, чудно, чудно.

Великолепен ваш сонет!

Дон Хуан. Лев – верный короля портрет!

Донья Анна. Да, лучше и представить трудно.

Мартин. Сонет на славу.

Граф. Но, сознаюсь,

Стеснялся я его читать. (Донье Анне.)

Теперь мы просим вас начать.

Донья Анна. Как? После вас? Я не решаюсь.

Дон Хуан (смеясь). Не принимаем извинений!

Донья Анна. Что тут смешного?

Дон Хуан. Виноват.

Мартин. Молчите: музы говорят!

Граф. Что скажет поэтессы гений?

Донья Анна.

«Тот, кто Филиду любит, ей не мил;

Кто с ней жесток, того Филида любит,

Презревшему ее – дарит свой пыл,

Презрев того, кого презреньем губит.

Кто к ней стремится – от того бежит,

Кто от нее бежит – к тому стремится,

Кто с нею горд – пред тем она дрожит,

Кто раб ее – пред тем она царица.

Любовь, любовь! В могуществе своем

Сведи ты лед со льдом, огонь с огнем.

Чувств примири раздор непримиримый.

О, сделай так, чтобы она могла

Любить того, кому она мила,

И разлюбить того, кем не любима!»

Граф. Стихами можно восторгаться,

Мы в восхищении своем

Не вольны!

Донья Анна. Дон Хуан, мы ждем!

Дон Хуан. Позвольте с мыслями собраться.

«Я девушку увидел у бассейна;

Она стояла, девственно горда,

Держа кувшин в руке своей лилейной:

В него лилась прозрачная вода.

Она красой сияла несказанной,

Величьем в ней дышали все черты:

В сандалиях с подошвой деревянной,

В переднике – царица красоты!

Взялась стирать – и от ее касаний

Казались снегом вымытые ткани.

Ей в руки душу отдал я свою

И, подойдя, сказал благоговейно:

К чему тебе склоняться у бассейна?

Дай, твой кувшин слезами я долью…»

Донья Анна. Плохой сонет.

Дон Xуан. Другого нет.

Донья Анна. Чтоб кабальеро благородный

Избрал такой сюжет негодный —

Не верится! Плохой сонет.

Граф. Вполне согласен с доньей Анной.

Дон Хуан. Кто б увидал прелестный мой

Сюжет, овеянный красой

И чистотою осиянный,

Со мною вместе бы сказал,

Что стоит он любви поэта,

Что для подобного сюжета

Достойных не найти похвал.

Донья Анна. Ну, если вы употребили

В сонете пламенном своем

Лишь поэтический прием,

Чтоб скрыть, кто ваша дама, или

Не повредить хоть и слегка

Прекрасной дамы доброй славе, —

Вы так писать, конечно, вправе,

Иначе – ваша мысль низка.

Дон Хуан. Нет, мне чужда такая цель, —

Но в откровенности нет худа.

Совсем недалеко отсюда

Цветет красою Исабель,

Служанка скромная, простая,

Души влюбленной госпожа!

Не унижается, служа

Пришельцу из чужого края.

Из Индии приехал он

Искать богатства здесь, в Мадриде,

И рядом с ней живет, не видя,

Каким богатством награжден!

Донья Анна. Служанке – и такая честь?

Дон Хуан. Да, та, которой я не стою,

Служанкой бедной и простою,

Наемницей была и есть!

Но в глиняном ее кувшине

Любовь была на самом дне:

Она дала напиться мне —

И околдован я отныне.

Волшебный яд таил кувшин,

Я выпил яд неосторожно!

Донья Анна. Понять мне было бы возможно,

Когда б так говорил Мартин!

Но вы… Не верю я ушам!

Дон Хуан. Прошу простить меня, сеньора,

Любовь не ведает разбора

И не спросясь приходит к нам.

Своею девственной красой