Исполнение обещания

Я вскочил с постели и снова открыл ресторан. Хотя я почти уверен, что Донми и есть моя Сори, это всего лишь мои догадки, достоверных доказательств пока еще нет. У школьницы совсем не сохранилась в памяти прошлая жизнь.

Даже представить себе не мог, что эти миры окажутся настолько разными. Мне говорили, что у Сори полностью стерлись все воспоминания, и я был готов к этому, но по глупости верил, что благодаря моим усилиям удастся как-то достучаться до нее.

Внезапно снова заявилась Хван-пучжан.

– Вы что-то забыли?

– Нет, я не за тем пришла. Ты представляешь, на парикмахерской «Красотка» висит объявление, что она окончательно закрывается. С тобой Ван не связывался?

– Закрывается? Этого не может быть!

Зачем делать такую тщательную уборку в каждом уголке салона, в котором не собираешься больше принимать посетителей? Глядя на него, я был уверен, что он взял себя в руки и готов снова с головой погрузиться в работу.

– Это переходит все границы. Разве можно так быстро закрываться?

Женщина казалась не на шутку рассерженной.

Не понимаю, зачем так злиться? На центральной улице почти в каждом здании есть парикмахерская, так что без прически она не останется. Может быть, она восприняла неожиданное решение Вана как предательство? Ведь тетка относилась к нему как к брату. В таком случае разве она не должна проявить к нему сочувствие и сказать что-то вроде: «Представляю, как сильна его душевная боль, раз он был вынужден принять такое решение»? А еще пожелать ему поскорее оправиться от страданий и стать сильнее. Но вместо этого Хван-пучжан так негодовала, словно стала жертвой коварного афериста. Я молча наблюдал за ней. Интересно, будет ли она так сердиться, когда закроется мой ресторан?

– Ты тоже собираешься внезапно пропасть? – спросила она, прерывисто дыша.

– Что?

– Ты закроешь ресторан, как и Ван?

– Ну, это…

– Тебе известно, что ты мне как сестра? Впрочем, ты, по-моему, не из тех, у кого есть сердечные раны. Ведь нужно сначала связать свою жизнь с кем-то, чтобы пережить расставание, так ведь? Хотя разве Ван похож на человека, способного на романтические отношения? Вовсе нет. В любом случае, дорогуша, не вздумай закрыться!

Я совсем не хотел затевать с ней долгий разговор, предпочитая просто слушать, но мне вдруг стало невыносимо любопытно.

– Можно вас спросить? Этот дом и здание парикмахерской, случайно, не принадлежат вам?

Судя по тому, что она продолжала советовать мне остаться, несмотря на мои проблемы, такая возможность не исключена. Все-таки именно у владельца больше всех болит душа за дома, которые остаются пустующими из-за дурной молвы.

– Что за бред ты несешь? Если бы я была хозяйкой, ты заключила бы договор со мной! Я всего лишь забочусь о благополучии нашего района. Кроме того, я переживаю за молодежь, которая въехала в пустой дом или помещение с плохой репутацией и изо всех сил пытается удержаться на плаву. По-твоему, у меня сердца нет?

Гостья еще долго кричала о том, что напрасно связалась с неблагодарными людьми, что, если бы она отдавала всю свою любовь бездомным кошкам, окружающие считали бы ее сердобольной, и наконец ушла. Я счел за благо думать, что она так злится из-за мнимого предательства Вана.

Напрасное обещание

– Ким Боён, сорок два года, – сообщили полицейские, установив мою личность по отпечаткам пальцев.

Заметив, как непривычно я реагирую на собственное имя, офицеры стали подозревать у меня деменцию. Они попробовали разузнать о некой Ким Боён побольше, но не обнаружили ничего, кроме имени и возраста. В базе не оказалось ни записей о том, что этот человек уходил из дома, ни каких-либо свидетельств его слабоумия. Хоть меня и вызвали в участок, мне почти нечего было сказать. Я только неоднократно убеждал их поговорить с Чжуми и Дончаном, чтобы докопаться до истины.

Выйдя из здания, я посмотрел на небо. Оно было таким безмятежно безоблачным и голубым, что на глазах навернулись слезы. Успокоившись, я решил, что в оставшееся время мне нужно чаще видеться с Донми, поэтому направился к ней. Приблизительно к этому часу девочка должна возвращаться с занятий. Интуиция не подвела меня: я встретил Донми в начале переулка, ведущего к ее дому.

– Не сомневаюсь, что Чжуми сама пришла в ресторан, – выпалила она, увидев меня.

– Что ты имеешь в виду? Что они с братом ночевали в ресторане?

– Вся школа знает об этом. Говорят, мать Чжуми звонила директору. Учитель физкультуры сказал, что забирает свои слова обратно и нам ни в коем случае нельзя ходить в ресторан «Обещание». Такое ощущение, что его прижали. Но мне все известно. Тетенька, зачем Чжуми вчера ночью приходила к вам? Она поднималась на второй этаж? Ведь так?

– Нет, она не ходила наверх, – отрезал я.

– Правда? А что вы здесь делаете? Меня ждете?

– Что? Ах да. Мне нужно с тобой поговорить.

– О чем?

– Честно говоря, я собираюсь закрыть ресторан в ближайшем будущем. Так что просто предупреждаю… Ты заглядывай на обед, пока он работает. Кстати, то, что я закрываюсь, – секрет. Ты же сохранишь эту тайну? Нельзя…