Исповедь изгоя

– Здравствуйте, мой единственный сынок Егорка и моя любимая сноха Лариса. Решил написать Вам на всякий случай письмо. Откровенно говоря, даже и не знаю, будет ли оно для меня последним или я еще с Вами на этой земле встречусь. Никогда не думал, что у меня когда-либо будут проблемы со здоровьем. Я ведь, мой Егорка, всегда был в боевом строю наших жителей города, да и всей страны нашей. После операции мне стало получше, но говорить о хорошем еще рано. Мне не верится, что здоровье мое оборвется…

Дальше Чурсин не мог читать, слезы застилали его глаза. Ему хотелось плакать, рыдать, однако он сдерживал себя. Сдерживал через силу. Лариса внимательно и с большой тревогой наблюдала за своим любимым человеком. Страдать ему она не мешала. Она прекрасно знала, что такое потерять кого-либо из родителей. Совсем недавно она оплакивала свою мать. И поэтому она только сильнее прижималась к мужчине, у которого из глаз текли слезы.

Чурсин вновь прильнул к письму:

– Лето прошло по больницам, сейчас дома. Ничего не делаю. У меня нет аппетита. Ночью большие боли. Однако думаю, свою болезнь побороть. Также не знаю, чья возьмет. Вот такие мои дела. После поправки буду опять работать. Одно я знаю, мои дорогие детки, что, если есть здоровье, будут и деньги. Здоровье ни за какие деньги не купишь.... Мой Егорка, вот и все, что я хотел тебе написать. Пока до свидания. Хорошего Вам всем здоровья и успехов. Надеюсь, что это мое письмо не последнее, мои дорогие дети…

Чурсин неспеша сложил вдвое небольшой лист бумаги и засунул его в конверт. Затем закрыл глаза. Он все еще не верил, что рядом с ним нет и уже никогда не будет его отца, который даже в его зрелые годы довольно часто подставлял ему плечо помощи. Без отца у него не было бы никакой науки, не было бы и Ларисы, любимой женщины. Он положил свою руку на ее колено и в один миг ощутил тепло ее нежного тела.

Домой они приехали поздно вечером. После душа легли в постель и очень долгое время лежали друг возле друга, не шелохнувшись. Лежали молча. Никто ни о чем друг друга не спрашивал. Было и так ясно. В голове каждого были тяжелые и тревожные мысли. С потерей отца Чурсин лишился не только своего родителя и наставника, но и человека, который оказывал ему материальную помощь. Понимала это сейчас и Лариса. Единой у них была и мысль о предстоящей свадьбе. Ее предстояло отложить, отложить на неопределенное время. Их радовало и одновременно тревожило будущее их ребенка. В большей степени за него переживала Лариса. Особенно после пророческих слов матери своего жениха…

Прошла неделя. Молодая пара сидела в небольшой комнате и раздумывала о предстоящей жизни. Везде были одни только проблемы. Как ни странно, на первый план выдвинулись финансовые проблемы. Отпускные деньги Чурсина были на исходе. При прежнем режиме цен, их, наверняка, хватило бы. Сегодня же, почти каждодневный взлет цен на все и вся, особенно на продукты питания, опорожнил их небольшой семейный бюджет с космической скоростью. Чурсин все-таки нашел выход из денежного тупика. Он съездил в районные и в областную организацию общества «Знание». Ему дали аудитории. За месяц он прочитал около сорока лекций. Четыреста рублей стали существенной прибавкой для семьи. Лариса оживилась. Воспрянул духом, и он сам. Молодые вместе сходили к частному гинекологу. Врач, внимательно осмотрев беременную, с улыбкой посмотрел на Чурсина и уверенно произнес:

– Ну, великий историк, готовься – скоро будешь отцом сына. В этом я нисколько не сомневаюсь. – Потом добавил. – А вот, свою любимую и красивую, тебе надо основательно подкормить, то бишь дать ей отдохнуть, притом очень основательно…

С приподнятым настроением они покидали опытного гинеколога. Чурсин, зная о том, что у него скоро будет сын, сиял от счастья. Он в сей миг дал ему и имя Николай, в честь своего умершего отца. Лариса, глядя на отца своего ребенка, ничего не говорила. Она только улыбалась и нежно трепала рукой его густые седые волосы.