Исповедь расстриги. Как воскреснуть из мертвых

Например, в сопровождении нашей московской Женьки у нас останавливался афонский монах отец Харитон, официальный фотограф Афонской Лавры. Мы вызвонили батюшку Георгия, и, затаив дыхание, вместе разглядывали две толстенных пачки снимков отца Харитона – пейзажи горы Афон, портреты отшельников, его скит Карулья на высоте 1000 метров, куда со всеми грузами можно забраться только по толстенной цепи, которая называется Улица Московская, потому что раньше скит был русским, и грек отец Харитон, бывший офицер НАТО, сам дохаживал там последних русских старцев.

Женя переводила отцу Харитону все наши охи-ахи, а когда не справлялась, то обращалась за подсказкой к водителю их машины, на которой они колесили по России, он тоже был грек, но советский, звали его Панайотис, он родился в Аджарии, а вырос в Казахстане, и с ним мы тоже подружились на долгие годы. Мало того, в это самое время к нам с Урала приехали моя бабушка и сестрёнка Юля, и надо было решить непростую задачу, как устроить всех гостей на ночлег таким образом, чтобы как-то обособить афонского монаха, вот и пришлось самим уйти в мастерскую.

В тот же год Женька привезла к нам своего московского духовника – невероятно энергичного игумена в компании громогласного иеродиакона, они вихрем налетели на Шатунову пустынь, заполнили собой всё пространство, пообедали, спели нам многая лета и так же вихрем умчались куда-то на юг по делам.

Приезжали и останавливались наши матушки схимонахини, регулярно заезжал и отец Георгий, один или с матушкой, а иногда с другими иногородними священниками, когда их приглашали на соборное служение или в епархию, тогда они переодевались, обедали и отдыхали у нас перед обратной дорогой. Все старались что-то привезти в гостинцы, так что еды нам хватало, и часто в нашем доме служились молебны и панихиды, совершались соборования и исповеди без счёта, вот разве только литургию никто не служил ни разу по причине отсутствия алтаря, зато я шила облачения на престол и самому батюшке.

Ещё одним частым гостем стал наш Юрка-Феофан, его назначили настоятелем в тот самый пещерный монастырь в меловых горах, про который я уже рассказывала, и теперь у нас появился ещё один постоянный маршрут. Мы с Алькой провели там много времени, особенно летом того самого 1998 года, помогая расчищать исторические братские корпуса и кухню, их в ужасающем состоянии оставил лёгочный санаторий, размещенный в монастыре после войны и вынужденный по указу митрополита освободить территорию.

Жаль, что Тарковский умер так невовремя, ведь в освобождённых корпусах можно было снимать всё, что угодно, любую аномальную зону, и в том пещерном монастыре тоже происходили невероятные события, о которых я расскажу в моей будущей книге.

А ещё в августе мы с Алькой поехали в Крым.

Как рассказать о восторге при встрече с морем, ведь это лучшее, что может случиться с человеком – тут я полностью согласна с Максом Фраем!

До этой поездки я не была у моря двенадцать лет, а в моей жизни многое измеряется двенадцатилетними циклами, но с того самого момента наша жизнь разделилась на две параллельные реальности, и одна частичка моей души всегда находилась в Крыму. Может, она до сих пор там где-то бродит по берегу, слушая крики чаек, или летает над морем, как однажды сделала я, забравшись на параплан.

Теперь я живу у холодного моря, оно бесконечно прекрасно в любую погоду, но мне так не хватает крымской нежности бархатного сезона, головокружительных запахов можжевельника на горных склонах, праздничных бликов солнца в тёплой прозрачной воде и призывной лунной дорожки, по которой можно плыть, не чувствуя усталости, и все тревоги, болезни и печали сами собой проходят, растворяясь в солёной ласковой бездне.

Из-за болезней мы и оказались в Крыму. Тем летом моей Але исполнилось четырнадцать лет, она росла по двадцать сантиметров в год, и её мышцы не успевали окрепнуть, сердце тоже не справлялось, и лор в поликлинике прямо сказал мне, что многие проблемы с дыхательной системой лечатся у моря, и что надо нырять и промывать нос и горло морской водой – она творит чудеса!

И правда творит, кто бы спорил, и я легко убедила Алиного отца дать нам денег на поездку, но чего мне стоило взять благословение у владыки, и я не представляла, как приеду к нему и попрошусь на пляж через год после пострига накануне конца света!

Однако ребёнку действительно надо к морю, состоится тот Апокалипсис или нет. Но как быть у моря и не купаться, и если купаться, то как? Раздеваться мне нельзя, может в подряснике плавать?

Но владыка только посмеялся над моими вопросами, он спокойно благословил нас ехать в Крым, лечиться и плавать в купальниках, потому что если я пойду в море в рубахе или в подряснике, вот тогда весь пляж сбежится на меня смотреть, а так никто и внимания не обратит.