Итак, народы земли! Нам ничего не остается делать, как сейчас же принять против Него самые строжайшие, радикальнейшие меры, чтобы Его здесь не было и чтобы Он больше не появлялся среди нас и не посещал землю. Мы как были без Него христианами, такими же во веки вечные и останемся. Зачем Он нам нужен, у нас есть духовенство, у нас есть храмы, и нам больше ничего и не нужно.
Итак, народы мира! Если мы дадим Ему хотя один час пробыть среди нас, то тогда все человечество перевернется вверх дном, и мы все погибнем».
Монарх еще не окончил свою речь, как снова заволновалось все человечество, и большая часть его громко завопила: «Смерть Ему, смерть Ему!!!» Рядом со Христом стоял какой-то немецкий пастор, он так сильно ударил рукою Его по лицу, что Христос пошатнулся. Неподалеку от Христа стоял средних лет какой-то еврей, он очень сильно плакал. Христос несколько раз умиленно смотрел на него. Когда еврей этот увидел, что пастор ударил по лицу Христа, он не вытерпел, он возмутился, он выступил на защиту Иисуса; он обратился к народу и начал говорить так: «Христиане, да будет вам известно, отцы и начальники наши в бытность Его на земле распяли Его, но распяли в то время, когда история о Нем молчала, в Его защиту лишь говорили: 1) необыкновенная святость Его личности; 2) Его, как сам Бог, Святое Учение; 3) Его Божественная жизнь; 4) Его чудеса вплоть до Воскресения и Вознесения на небо. И вот за то, что евреи отвергли эти неопровержимые свидетельства о Нем, как об Истинном Мессии, пришедшим от Бога спасти людей, они, или, лучше сказать, все мы, сыны Израиля, вот уже девятнадцать веков несем величайшее Божие наказание. Это наказание мы будем нести до последнего дня судного, именно за то, что мы, евреи, распяли Его. Христиане, в настоящее время на стороне Христа стоит еще пятый свидетель, свидетельствующий о Его Божественности, — это история. И вот за то, что вы так бесчеловечно поступаете со Христом, предательски относитесь к Нему, знайте, та же самая история рано или поздно выступит в защиту Христа и подвергнет вас страшнейшему наказанию, такому наказанию, перед которым все катастрофы мира сего будут казаться детской игрушкой». Еврей еще хотел продолжать свою речь, как в это время народная волна сбросила его с места, и он упал.