Испытания

Зина засмеялась. Этот юноша был такой славный, непосредственный, с таким, по-видимому, крепким моральным и физическим здоровьем, которое позволяло ему даже на войне видеть жизнь, а не смерть. Глаза девушки ласково блеснули:

— Я очень люблю весну, Дима!

— Да, я тоже. Но ты не понимаешь, в чем дело. Видишь ли, у меня есть план…

Он изложил свой план с таким стремительным азартом, что Зина не могла проследить за последовательным развитием мысли. Однако ей было ясно: прав Орлов! Прав именно в своем азарте, в своей любви к риску. Зина вспомнила, что она где-то читала о необходимости оправданного риска на войне. Что такое «оправданный риск», девушка как следует не понимала и для себя решила, что на войне необходим просто риск. Если рисковал и добился успеха, значит, риск был оправданный и, наоборот, неоправданный, если того, кто пошел на риск, постигла неудача.

— У тебя не может быть неудачи! — убежденно заявила Зина. — И потом ты, по-моему, прав, что сейчас удобный момент. Раз у немцев смена частей, то какая бы там ни была усиленная охрана, все равно, наверно, беспорядка больше, чем в обычное время!

Девушка выпрямилась, провела тыльной стороной руки по лбу:

— Ух! Устала.

И снова нагнулась над лоханью. И уже энергично отжимала скрученную в жгут гимнастерку.

— Прямо невозможно, что это за материя! Из чего только гимнастерки шьют. Как будто кровельное железо!

Дмитрий посмотрел на тяжелый жгут, напоминающий обрубленный, черный от дождя древесный сук, и недавнее мимолетное наблюдение кольнуло его. Он вспомнил, что Гориев был сегодня без гимнастерки.

— Обстирываешь друга!

Зина кивнула головой. В молчаливом движении была и нежная женская покорность, и спокойное достоинство. Дмитрий смутно почувствовал это. Зина, безусловно, нравилась ему. Красивый юноша, уже чуть-чуть избалованный застенчивыми и откровенными взглядами сверстниц и несверстниц, он любил гордых, недоступных девчат. Зеленоглазая Лена, дерзкая школьная товарка, была горда. Но она не умела дружить. Когда Дмитрий, отстаивая свои спортивные взгляды, оказался в комсомольской организации одиноким, девушка отвернулась от него. Гордость помешала ей разглядеть правоту товарища. А может быть, Лена никогда и не собиралась стать его подлинным другом, может быть, Дима Орлов ей просто не нравился? Ведь он ни разу не просил ее об этом прямо, начистоту! Может быть, ей нравился кто-нибудь другой?..

— Зина, тебе очень нравится Гориев?

— Да. Очень.

Нет, Дмитрий и не ожидал другого ответа. Ведь если девушка стирает мужские вещи с таким счастливым выражением лица, вероятно, она думает не только о кровельном железе.

— Не понимаю, что ты нашла хорошего в Гориеве? Малокровный! Святые мощи!

Тон у Дмитрия был по-мальчишески задорный. Зина осторожно обошла табурет с лоханью и села на нары рядом с разведчиком, положа мокрые горячие руки ему на колено. Голос ее зазвучал спокойно и грустно:

— Да, мне очень нравится Гориев. Видишь, я с тобой совсем откровенна, как с другом. Ты мне тоже нравишься, но он иначе и сильней. Ты, по-моему, очень смелый, уверенный в себе, а девушке иногда, даже часто, нравятся более слабые… Я, конечно, не хочу сказать, что мне по душе трус! Наоборот, трус был бы мне противен. Я имею в виду другого рода слабость — некоторую неуверенность в себе, что ли…

Она подумала и добавила осторожно:

— Ведь можно дружить не только вдвоем. Ты увидишь, как это будет замечательно! Помнишь, ты говорил, что друзья должны помогать друг другу. Я тебе смогу помочь очень скоро, через несколько минут: Гориев придет, и я расскажу ему о твоем плане, докажу, что ты прав. Я уверена, что он поймет меня лучше, чем тебя. Я, например, всегда его понимаю, даже без слов!

Дмитрий насмешливо свистнул и нахмурился. Ему хотелось выругаться от обиды и возмущения: так вот каков Гориев! Выясняется, что без посредничества Зины от него ничего не добьешься! Оказывается, в боевой обстановке командир взвода советуется… с девчонкой! Оказывается, девушку командир взвода способен понять лучше, чем бойца. Нет, Дмитрий не привык прятаться за баб. Он доложит о своем плане сам командиру полка!..

Орлов молча вышел из блиндажа, но тут же вернулся. Надо все-таки сказать что-нибудь Зине. Ведь она искренне хочет помочь. Она хорошая, решительная, самостоятельная. И не может быть, чтобы ей серьезно нравился такой мямля, как Гориев. Зина просто еще не разобралась в нем. Она умная девушка и увидит, что раз командир взвода находится под чьим-то влиянием, даже ее собственным, то он тряпка. И его дружба надоест ей именно поэтому. Девушкам, похожим на Зину, должны нравиться люди с большой пробивной силой (Дмитрию казалось, что это военно-техническое выражение точно характеризует тип людей, которым он старался подражать).

«Что же сказать ей?» — размышлял Дмитрий.

Зина приладила веревку над печкой и развешивала белье, сильно встряхивая каждую выстиранную вещь.