Испытательный срок

– Нет, нет, – Николай Геннадьевич энергично качнул головой. – У меня никогда не хватило бы духу, даже если бы Лида изменила своим принципам. Вы ведь наверняка знаете, как здесь важны личные качества. К обучению пригоден один на сотню, и я, разумеется, к таковым не отношусь, – он неловко рассмеялся. – Это если брать общие… критерии. Лида относилась ещё строже. Она как-то раз обмолвилась, что знает лишь одного подлинного волхва по обе стороны границы. Потом, ближе к концу жизни, сказала, что знает двоих…

Он вздохнул, снял с носа очки и рассеянно протёр полой халата. Без стёкол его немолодые светлые глаза казались беззащитными.

– Что же, вы назвали пароль, значит, я должен рассказать вам о мальчике… Хотя сколько лет прошло, он уже даже не юноша, – Вяземский натянуто хохотнул и водрузил очки обратно на нос. – Н-да… Мне кажется, Лида поначалу и помыслить не могла, что возьмёт его в обучение. Характер, знаете ли… Вздорный, запальчивый, чудовищно упрямый и своевольный. Она как-то раз в сердцах сказала мне, что при всех своих талантах мальчишка безнадёжен. Её тогда можно было понять. Люди с другой стороны границы вообще не слишком хорошо адаптируются к нашему миру, даже взрослые. О ребёнке и говорить нечего…

– Погодите-ка, – перебила Оксана, озадаченно хмуря брови. – Вы хотите сказать, что… что во время ясногорского инцидента…

– Нет-нет, исход случился годом позже, – Николай Геннадьевич заметно помрачнел. – Тульский процесс всё перевернул с ног на голову. Из-за него и пришлось в итоге искать эти непростые пути… По-моему, я вас запутал, – он оборвал сам себя; видимо, Ксюша, забывшись, совсем уж по-идиотски на него пялилась. – Наверное, лучше начать с начала.

– Да, пожалуйста, – проворчала Тимофеева. От витавшего в воздухе запаха медицинского спирта слегка ломило виски.

– Н-да… В общем-то, я не знаю точно, когда и где Лида встретила того человека, – Вяземский на миг отвёл взгляд, словно воспоминания причиняли ему боль. – Думаю, что скорее там, чем здесь. В молодости Лида охотно путешествовала, при тогдашних законах это почти ничем ей не грозило. По другую сторону в те времена тоже было спокойнее; по крайней мере, она без страха заводила знакомства и даже приглашала этих людей в свой дом. Удивительный опыт, скажу я вам…

– Вы имеете в виду какого-то конкретного человека? – перебила Ксюша, возвращая уплывающего в воспоминания Вяземского в конструктивное русло.

– Да, конечно, – Николай Геннадьевич спохватился и мелко вздохнул. – Я никогда его не видел и мало о нём знаю, кроме того, что его звали Драганом и считали по ту сторону одним из лучших в волшбе. Лида… не вдавалась в подробности их отношений, – Вяземский болезненно дёрнул уголком рта. – Но в те дни она казалась по-настоящему счастливой. Связь по разные стороны границы они поддерживали через «путеводные звёзды»; вы ведь знаете, что это?

– Да, – тихо проронила Ира. Ксюша обернулась к ней; Шаповалова нервно теребила воротник блузки, будто ей не хватало воздуха.

– Тогда вы понимаете… Эти вещицы крайне чутки к привязанностям, они единственные из известных артефактов способны послать зов через границу – при условии, что адресат испытывает к вам чувства определённой силы, – Вяземский прерывисто вздохнул и печально улыбнулся. – Н-да, я отвлёкся. В общем, в какой-то момент пути Лиды и Драгана разошлись. Он наотрез отказался перебираться в наш мир, она, разумеется, не хотела бросать свои здешние дела… Мы все считали, что Лида забросила вылазки из-за того, что работа в Общественном собрании отнимала все её силы, но это не было правдой. Я думаю, дело обстояло с точностью до наоборот: она пыталась забыться в ежедневных трудах, хотя и продолжала носить «звёздочку». И вот однажды после долгого молчания сигнал сработал; это было через несколько лет после последнего её путешествия, примерно за год до тульской трагедии. Лида, разумеется, помчалась на зов.

– Через несколько лет? – переспросила Ира. – Но ведь время…

– Вы верно догадываетесь, – Николай Геннадьевич послал ей невесёлую улыбку. – Драган к тому моменту уже был глубоким стариком. Лиде едва минуло сорок. Не представляю, каково ей пришлось… Конечно, ни о каком воссоединении речи не шло. Он попросил её об услуге, довольно-таки незначительной по тогдашним понятиям: на пару месяцев приютить у себя его ученика, показать парнишке наш мир. Так частенько делали, пока это было возможно. Лида, само собой, согласилась. О делах, творившихся по ту сторону, она тогда знала мало; будь иначе, наверное, догадалась бы, что Драган предчувствовал недобрые времена.

– Угроза жизни? – предположила Ксюша, пытаясь приладить к рассказу Вяземского строгий трафарет закона. Не получалось. – Поясните, пожалуйста, подробнее.