Истинная для Грифона

Его появление вызвало в душе досаду. Антей выглядел величественно в дорогой одежде и мантии. Длинные пепельные волосы были распущены, голубые глаза смотрели прямо, уверенно. Голову венчала корона. Сияние ауры выдавало в нем сильного мага огня. Но я считала, что аура Хранителя будет чем-то выделяться, а тут такое разочарование. Наверное, в этом нет ничего особенного, Видящих тоже сложно определить по ауре, да и во мне Хранителя узнают только Видящие, но все же… Не бал, а сплошное разочарование. Хорошо, что после речи Антея я смогу покинуть бальный зал и переговорить с ним.

Речь короля встретили бурными овациями. Гости потянулись к Антею, чтобы поздравить с великим праздником. Снова заиграла тихая мелодия, начали разносить напитки, говорили тосты. К тому моменту я окончательно устала от бала, от пусть и красивого, но тяжелого платья, непривычных украшений и высоких каблуков, от шума и людей. Поэтому с трудом дождалась, пока король покинет зал.

Тал собирался меня проводить в кабинет Антея, где должна была пройти встреча. Я не возражала, ведь все равно не знала, куда идти. Король хотел поговорить со мной без посторонних глаз и лишнего официоза. У дверей бального зала нас перехватил Виттор.

– Я провожу тебя. Мне нужно срочно с тобой поговорить.

Серые глаза смотрели холодно и отчужденно. Он выждал, пока я попрощаюсь с Талом.

– Спасибо за вечер. – Я сжала ладонь Тала.

Но улыбка получилась искусственной. Я жутко волновалась перед встречей. Еще предстоял разговор с Виттором.

– И тебе. – Тал снова поцеловал меня в изгиб кисти.

Я двинулась за Виттором. В душе нарастала тревога. Виттор прошел в пустую гостиную. Все гости сейчас находились в бальном зале. Официальная часть закончилась, танцы стали зажигательнее, можно было выпить крепкий алкоголь.

Виттор развернулся ко мне. Я вдруг четко поняла, что мужчина, стоящий передо мной, мне незнаком, он чужой.

– Натан, он жив?

– Жив. – Знакомые губы искривились в злорадной улыбке, столь чуждо смотревшейся на лице Виттора. – Пока жив, – добавил он, метнувшись ко мне.

В его ладони появился клинок. Черный металл лезвия словно поглощал свет, давил своей силой. Я отскочила назад, срывая с шеи сигнальный амулет, чтобы оповестить об опасности. Со второй ладони сорвалось атакующее заклинание. Не самое сильное, но я еще мало практиковалась в магии. Опасное плетение было просто рассечено легким взмахом кинжала. Лезвие устремилось к моему сердцу, без труда рассеивая защитные щиты, потому что это оружие было создано, чтобы убивать магов, таких, как я. Именно из такого металла был выкован Каратель Натана.

Меня спасли не сложные магические плетения, не сила собственной магии, а рефлексы, выработанные многочисленными тренировками Натана. Я перехватила руку некроманта, отводя ее в сторону и, насколько возможно, отклоняясь от удара лезвия. Клинок по касательной ударил по ребрам. Меня обожгло чудовищной болью, словно аутэм уже начал впитывать в себя мою силу.

Послышался топот ног. Лже-Виттор легко высвободил руку из моего слабого захвата, вновь замахнулся, намереваясь завершить начатое. Я же, почти ничего не осознавая от боли, сжала артефакт телепортации.

Глава 10

Кталхар Ранши

Кталхар проводил Настю хмурым взглядом, гадая про себя, что за разговор ждет ее с Дрейсоном. Похоже, он только раззадорил грифона, вынудив действовать. Да и Настя явно не так равнодушна к Виттору, как хочет показать. Вон как расстроилась, когда узнала, что Дрейсон, скорее всего, спит с Кэйтирин. Странно, что Виттор оставил свою ученицу. Оглядев зал, Кталхар не обнаружил девушку. Похоже, она тоже покинула бал, который, впрочем, наскучил и Талу с уходом Насти. А ведь он надеялся провести с ней больше времени, встретиться уже после ее разговора с Антеем.

Внезапно сработал один из его артефактов. Настя сигнализировала об опасности. Он бросился было к дверям, когда за спиной раздались испуганные вскрики. В центре бального зала в свете портала появилась Настя и без чувств рухнула на пол.

Кталхар подлетел к ней первым. На ткани изумрудного платья расползалось кровавое пятно. Кталхар сразу наложил кровоостанавливающее плетение, поднял Настю на руки и понес прочь из зала.

– Лекаря! – скомандовал он подбежавшим стражникам.

Королевский лекарь прибыл сразу же. Осмотрел Настю. Рана оказалась пустяшной, просто глубокий порез, но Настя по какой-то причине не приходила в себя. Казалось, ранение вытягивает из нее силы. Кожа побледнела, сквозь нее показались потемневшие вены. Прибыл и Пендрагор, королевский травник, предположили, что клинок был отравлен, хотя лекарь ничего и не выявил.