Истинная сущность любви: Английская поэзия эпохи королевы Виктории

Зловещий дар – цветок сей аконит,
Печальной ночью мартовской рождённый,
Когда с Востока ветер раскалённый
Земли приволье ужасом казнит.
В глухом лесу, где солнце не блестит,
Под лиственницей тёмной и зелёной
Он вырос и, взглянув на свод спалённый
Небес безлунных, принял страшный вид.
Смотри! не любит злостный сей цветок
Весну – смешную, резвую девицу;
Нет, он, скорее, вредная вещица,
Чем дар весны, где бьётся щедрый сок.
Он злость Зимы последняя, и в срок
Как мерзость будет выброшен десницей.

Из сборника «Осенний сад» (1909)

Сон-тиран

Сей мир живой недвижим, как подводный,
Пропитан весь сиянием луны,
Сквозь ветви бука звёзды нам видны,
Как филина златистый взгляд холодный.
По зелени стеклянной и бесплодной
Плывут восторга лживые челны,
Как тени фантастической страны,
Прохладной, тихой, жалкой, безысходной.
Предатель-сон, беги скорее прочь!
Тень пылкая, оставь мой рай священный!
Восторг, не покоришь ты сердце мне!
В прозрачную, мечтательную ночь
Уловкой лжи ты свет вернул мгновенный,
О, сон-тиран, чарующий вдвойне.

У казино

Как персик ночь благоухала,
Темнел холодный парапет,
Быть может, значил слишком мало,
Иль слишком много наш обет!
Рыданья музыки из сада
Неслись в пурпурный небосвод;
Не смели мы в ту ночь услады
О смерти думать, что нас ждёт.

Как лозы пахнет бриз незримый,

У известковых гор скользя.
Не все надежды исполнимы!
Но не надеяться нельзя.
В печали струн, в стенаньях меди
Раздался ликованья глас;
Но лад уплыл, как тучи эти,
И кто же здесь грустнее нас?

Листвою лавр засеребрился,

Тёк лунной ночи аромат;
Наш пульс задорной песней бился,
Невыразимо жизни рад.
Исчезли прежние запреты,
И тайный страх, и тень тревог;
Холодный мрамор парапета,
Как персик – лёгкий ветерок.

Эндрю Лэнг (1844–1912)

Из сборника «Стихотворения в модном стиле» (1885)

Баллада об ученице Гертона [241]