Истинное зло (ЛП)

В течение нескольких дней Гриндевальд наблюдал, как мальчик укрывался, прячась в самых дальних уголках среди тихих стонов и тяжелых лап. Лупеску наблюдал за ним, уставая от повторяющегося ритма, в котором он читал. Он словно сьедал книгу, поглощая ее в рекордно короткие сроки с лихорадочным отчаянием. Поразительно во всех отношениях. Гриндевальд оплакивал прошлое и больше всего на свете желал, чтобы во время своего правления он владел этим ребенком.

— В книге сказано, что мне нужна волшебная палочка, — сказал Том тихим шепотом восторга, от которого мурашки побежали по его рукам. — Но она мне не нужна, да? У меня есть способности, говорится в книге. Я проявляю признаки этого. Мне ведь не нужна палочка, верно?

— Глупый мальчишка, — подумал Гриндевальд, кивая и наблюдая, как восторг наполняет глаза Тома. — Иди, потренируйся. Единственные субъекты здесь — сумасшедшие.

***

Заключенный лежал на полу своей камеры, прижавшись щекой к полу. Он был в таком состоянии уже некоторое время, потому что вся кожа на его лице была содрана, и теперь он терся костями о камень.

Том сидел за решеткой, пытаясь успокоиться. Ровный скрежет лица о камень стал фоновым шумом, ровным звуком, который он использовал, чтобы успокоить сердцебиение. У него не было иллюзий, что Гриндельвальд был честен, но книга говорила о бесчисленных Легилиментах, что подразумевало, что это искусство не было вредоносным для использователя.

Заключенный гортанно застонал, открыв глаза и пуская слюни. Отвратительный червяк в глазах Тома.

— Ладно… — выдохнул Том, успокаивая себя. Ему не нужна была волшебная палочка — он уже достаточно раз фокусировал свою магию в прошлом, чтобы знать, как примерно направить ее. — Я могу это сделать.

Глаза мужчины легко встретились с его, потому что тот не отводил взгляда. Том не знал, был ли он слеп или просто рассеян. Он был инструментом, независимо от того, как эта концепция выворачивала его внутренности.

— Легилименс, — практиковался Том, заставляя свой язык вращаться в правильном произношении. — Легилименс.

Заклинание было несложным, поэтому невербальное заклинание стало для него почти стандартным. Формируя свою магию, используя произношение, чтобы придать ей нужную форму.

— Легилименс. Легилименс.

Мужчина застонал и потер лицо, и Том не смог побороть тревогу во время подготовки.

— Легилименс.

Он бился и перемещался, неуклюже вздымаясь, словно птица в холщовом мешке. Направлять без проводника было трудно, потому что его магия бурлила, боролась. Попытка направить ее не принесла никаких результатов — он отпрянул назад словно от удара хлыстом так, что рухнул на землю, тяжело дыша от боли. Заключенный не подавал никаких признаков — Том не сумел применить свою магию за пределами собственного тела.

Он не мог кричать или ругаться, потому что Лупеску рыскал по коридорам и мог заинтересоваться. Он почувствовал это, его магия напряглась, чтобы освободиться. Это было возможно, он знал это …

— Еще раз, — сказал Том, успокаивая себя. Тихий шепот, чтобы успокоить его жгучее разочарование. — Легилименс!

Волна, кипящий шар, который поднимался и боролся, пытаясь высвободиться. Вытягивание одной руки помогало — расстояние растягивалось и создавало более однородную точку. Он мог это сделать… Он знал, что мог.…

Щелчок, отдача, и Том дернулся так, что чуть не рухнул на камень.

Он был уже ближе, хотя и не намного. Это было болезненно, похоже на погружение руки в холодное масло, ледяное восковое сопротивление, которое заставляло его пальцы болеть, а запястье трещать от напряжения.

Том не был идиотом — он знал это. Он был склонен думать и решать проблемы гораздо быстрее других, он не забывал то, что читал. Его магия изо всех сил пыталась вырваться из него, чтобы он мог сократить напряжение.

Прутья были узкими, сквозь них невозможно было проскользнуть. Тому все равно не хотелось входить в камеру, но он мог дотянуться одной рукой до сопящей человеческой оболочки. Он не знал ни имени этого человека, ни того, за что тот был осуждён на пребывание здесь. Теперь он собирался помочь Тому, потому что у этого человека не осталось ничего, а у Тома было все.

Он встал и подошел ближе, пока его бедра не коснулись металлических балок. Опустившись на колени, он протянул одну руку сквозь прутья, пока его плечо не сдавилось сильно и неприятно. Он потянулся вперед, пытаясь встретиться взглядом с мужчиной.

— Легилименс! — тихо прошипел он, кряхтя от напряжения и покалывающего жжения, вызванного выталкиванием магии за пределы тела. Ближе…ближе, так близко, что пальцы онемели.

Мужчина схватился за голову, Том резко вдохнул…

Зудит зудит так зудит нужно почесать нужно почесать так зудит…

Том рухнул на землю, схватившись руками за лицо от фантомного желания почесать и всепоглощающего зуда. Это было глубже, чем желание, ему нужно было почесаться, ему нужно было… что-то было в его голове, что-то было в его лице. Они шпионили за ним, весь мир шпионил за ним. В какой-то момент они должны были…разрезать его и сунуть что-то в лицо, и ему нужно было выцарапать его …