О самоназвании татар до начала нашего столетия уже писалось выше, что лишний раз подтверждает мысль о финском субстрате поволжских тюрков.
Указанные выше антропологические особенности финнов позволяют ученым допустить возможность единого антропологического прототипа для славян, балтов и прибалтийских финнов, существовавшего на пространствах Восточной Европы и обладавшего ярко выраженными европеоидными чертами.
В сборнике «Антропологические типы древнего населения на территории СССР» (1988), соавтором которого является известный антрополог Г. В. Лебединская, рассматривается древний европеоидный тип, резко долихокранный со среднешироким, высоким, сильно профилированным лицом и выступающим носом. Этот тип был распространен на обширной территории от Поднепровья до Рейна в 8–5-м тыс. до н. э. Видимо, этот антропологический тип лежит в основе этнической истории германцев, балтов, славян и прибалтийских финнов.
Подводя итоги вышесказанному, необходимо еще раз отметить неоспоримый факт расового единства русского народа. Вместе с тем мы должны отметить и то, что расовые контакты с угро-финнами на периферии расселения русских, особенно в Приуралье, имели место, но это не затрагивало генетическое ядро русского народа, обладающего устойчивым генофондом. Более того, сами пришельцы из-за Урала, древние угро-финны, в значительной мере смешались в древнейшим европеоидным населением Восточной Европы. И даже при гипотетическом допущении интенсивных расовых контактов финнов со славянами первые не могли бы изменить физического облика самых чистых наследников древних северных европеоидов Европы.
Г. Л. Хить в работе «Дерматоглифика народов СССР» (М.: Наука, 1983) приходит к заключению, основанному на тщательном анализе рисунков отпечатков пальцев: «Установлено, что русские однородны в отношении кожного рельефа и являются носителями наиболее европеоидного комплекса наряду с белорусами, латышами, украинцами, вепсами, коми и мордвой».
К сходным выводам пришли и ученые в Германии в 1930-х годах. По немецким данным, дерматоглифический комплекс с ярко выраженным нордическим типом прослеживается не только у норвежцев, англичан и немцев, но и у русских. Партийная элита Третьего рейха не пожелала считаться с учеными и понять, что на Восточном фронте немцам будут противостоять не гунны, а нордические братья.
Добавим, что в своем исследовании Г. Л. Хить также отмечает огромное отличие в дерматоглифическом материале русских, с одной стороны, и казанских татар, марийцев и чувашей, с другой. Следовательно, на основании этих данных ни о каком прямом расовом контакте русских и их восточных соседей не может быть и речи. Выводы эти самоочевидны, если, освободившись от интернациональных и либеральных мифов, встать на твердые научные позиции антропологической науки.
Тему взаимоотношений этих двух родственных ветвей могучего индоевропейского древа мы не можем не затронуть. Вопрос о выделении этих племен из общеевропейского единства решался учеными по-разному. Определенные параллели в языках этих народов давно заставляли думать об их достаточно близких контактах с древнейших времен. Более того, еще в XVIII веке М. В. Ломоносов считал балтийские народы одной из ветвей славянства.
Немецкие и английские ученые иногда до сих пор не выделяют балтов из общеславянского массива, и на этнических картах древней Европы закрашивают эти племена одним цветом. С XIX века существовала и обратная тенденция, особенно ярко проявлявшаяся в трудах ученых, принадлежавших именно балтским народностям, литовцам, латышам и латгалам. Эта тенденция состояла в том, чтобы отрицать близкое родство балтийских и славянских народов, а общность их языка и пантеона языческих богов, а именно Перуна и Велеса, считать следствием тесных контактов в недавнее историческое время. Совершенно очевидно, что такие воззрения, продиктованные ложно понятым местечковым патриотизмом, не имеют серьезной основы.
Нет никаких оснований отвергать давно доказанную мысль, что в сравнительно недавнем историческом времени, когда из индоевропейского единства уже выделились многие народы, а именно кельты, греки, фракийцы, германцы, существовало балто-славянское единство на обширных территориях, впоследствии заселенных отдельно славянами и балтами. И вот тут встает действительная проблема. Ученые по-разному трактуют это разделение и, что самое важное, по-разному определяют границы исходного, но уже раздельного обитания отделившихся друг от друга славян и балтов.