Истоки первой мировой войны

В 1907 г. разделение Европы на два лагеря повлекло за собой следующие события: 31 августа 1907 г. британское и российское правительства подписали соглашение, которое урегулировало разногласия между ними на границах двух империй — практически в Персии, Афганистане и Тибете. Более чем через 10 лет в британском министерстве иностранных дел появились люди, которые верили, что будет возможно достичь соглашения, основанного на совместном признании сфер влияния, и что это будет предпочтительней, чем риск многочисленных конфронтаций, которые разрастаются из мелких инцидентов. В 1903 г. было проведено несколько обсуждений, но начавшаяся война на Дальнем Востоке помешала их прогрессу. Потерпев поражение от Японии, российское правительство решило улучшить отношения с Англией. Извольский, новый министр иностранных дел России, надеялся получить поддержку Британии в вопросе о закрытии выхода из Черного моря во время войны. Для Британии соглашение основывалось на более ясной реализации, чем в 1904 г., так как Германия не являлась сиюминутной угрозой для британских интересов. «Антанта между Россией, Францией и нами, — писал Грей 20 февраля 1906 г., — будет абсолютно безопасна. Если возникнет необходимость осадить Германию, это можно будет сделать»[97]. Также было решено, что сейчас Германия представляет большую опасность для Британии, чем Россия. Соответственно, необходимо было тщательно изучить позиции Британии на Среднем Востоке и в Индии. Военное командование в Индии перестало требовать усиления армии, чтобы предотвратить угрозу России. Оно теперь осознало, что Германия стала главным противником Британии. Русские хотя и знали, что роль Британии будет решающей при любых попытках пересмотреть соглашения по Константинополю и проливам, но старались по возможности избежать противостояния с Германией, так как они до сих пор не оправились после поражения в войне с Японией. Союз с Британией оставался для России в основном средством укрепления ее власти в Азии, хотя фактически несогласия по Персии и Дальнему Востоку никогда полностью не исчезали. Соглашение также давало России надежду, что Британия поддержит ее стремления на Балканах. Меньше чем через год стало ясно, что удовлетворение этих стремлений неизбежно ведет к конфронтации с Германией.

В течение пятнадцати лет после ухода Бисмарка союз между Германией и Австро-Венгрией был, так сказать, пассивным фактором в международных отношениях, тем, что принималось за основу, но не приводило ни к каким действиям. Проблемы Юго-Восточной Европы и будущее Оттоманской империи оказались временно менее важными, чем колониальные разногласия государств вне Европы, в которых Австро-Венгрия не участвовала. В результате российское правительство сосредоточилось на своей экспансии на Дальнем Востоке. После 1905 г. ситуация изменилась. Марокканский кризис и конференция в Алгецирасе показали германцам, что их союз с Австрией был все, что отделяло их от полной политической изоляции, так как лишь Австрия на конференции поддержала Германию по марокканскому вопросу. Кайзер со свойственной ему бестактностью поблагодарил императора Франца Иосифа за его «великолепную службу вторым номером». Признание Австро-Венгрии как великой державы стало главным голом в ворота Германии в международной политике на дипломатическом уровне, поскольку Австрия была единственным надежным союзником Германии, и потому, что любой внутренний кризис в Австро-Венгрии мог иметь влияние на Германию. В 1906 г. в результате кризиса в отношениях Венгрии с остальными государствами монархии уже много говорилось о том, что грядет неминуемый распад империи. Германский канцлер писал своим представителям за границей, какая опасность грозит Германии, если немецко-говорящие австрийцы войдут в ее состав:

«Мы таким образом получим возрастание населения почти на 15 млн. католиков, и тогда протестанты окажутся в меньшинстве — соотношение сил между католиками и протестантами станет таким же, как во времена, когда это привело к Тридцатилетней войне, а это распад Германской империи… Встает вопрос, нужно ли Германскому рейху ввергать себя в такое ужасное состояние, если сегодня он находится в хорошем равновесии, является сильным и могущественным. В интересах сохранения могущественной Германии на этот вопрос надо ответить безусловно отрицательно»[98].

Заключение таково, что Австрийскую империю необходимо сохранить любой ценой.