Истопник

Майор возвращается с бутылкой водки и двумя захватанными стаканами.

– Давай выпьем, что ли… Голова сегодня с утра прям раскалывается. Давление, похоже, опять падает.

Камера показывает нам, как в огне печурки корчатся листочки с детскими каляками-маляками, горит кукла, у которой на голове вместо волос – солома, стреляет искрами игрушечный короб с ручками и круглым колесиком, похожий на зэковскую тачку…

– Иван Алексеевич, вы не знаете – куда их?

Мы сразу понимаем, о ком спрашивает лейтенант.

Окулов опять роняет голову в ладони. Не помогает водка. Давление скачет, потому что с берега недалекого здесь моря идет теплый фронт.

– А ты думаешь, что я знаю? – отвечает Окулов.

И наливает по полстакана водки.

Матерям разрешили уехать вместе с детьми. 177 кормящих женщин было вывезено в то утро из Акура. Их дальнейшая судьба неизвестна. Она не прослежена историками ГУЛАГа.

Зачем решили у мамок отнять детей? Кому пришла в голову такая идея?

По устойчивой легенде, возникшей позже, все матери, вместе с детьми, были отравлены молоком, которым их напоили в одном из перевалочных пунктов.

Не нашлось подтверждения страшной версии.

Но и дальнейших следов акурской истории тоже не нашлось.

Зато удалось проследить, откуда она возникла.

Вспоминает Андрей Зинковщук, узник Соловецких лагерей:

«В 1929 году на Соловецком острове работал я на сельхозлагпункте. И вот однажды гнали мимо нас мамок. Так на Соловках называли женщин, которые рожали там ребенка (их так называли во всем ГУЛАГе.) В пути одна из мамок занемогла, а так как время было к вечеру, конвой решил заночевать на нашем лагпункте. Поместили этих мамок в бане. Постели никакой не дали. На этих женщин и детей страшно было смотреть: худые, в изодранной грязной одежде, по всему видать, голодные. Я говорю уголовнику Грише, который работал там скотником:

– Слушай, Гриша, ты же работаешь рядом с доярками. Пойди, разживись у них молоком, а я пойду к ребятам, попрошу, что у кого есть из продуктов.

Пока я обходил барак, Григорий принес молока. Женщины поили им своих малышей. Сердечно благодарили они нас за молоко и хлеб. Конвоиру мы отдали две пачки махорки за то, что позволил нам сделать доброе дело. Потом мы узнали, что эти женщины и их дети, которых увезли на остров Анзер, все там погибли. Каким ж извергом нужно быть, чтобы творить этот произвол.

Воспоминания Зинковщука были опубликованы в Челябинске, в 1993 году в одной из газет.

Соловецкий остров Анзер.

Дальневосточный лагерь мамок Акур.

Вот и опять почти срифмовалось.

Бывшая заключенная Оксана Громадская, жена Владимира Енукидзе – племянника верного соратника Ленина Авеля Енукидзе, вспоминает такую историю. Ее приводит в своих записках «Ванинская пересылка» Альвина Шашкина: