Истопник

– Зимой уйду на Йорик. Дашь упряжку?

– А мы с чем останемся?

– Тогда пешком уйду!

К зиме он прикупил четыре собаки у эвенков-оленеводов, две ему выделил отец Климент. Старенький уже Кучум, совсем поседевший в холке – собаки тоже седеют, у них тоже есть трудные времена, повел упряжку вверх по Бурее. Там за Ниманом справа впадал Йорик.

На несколько дней, тайком, остановился в родном Ургале. Старожилов никого почти и не осталось. Костю не узнавали в худом и мосластом, волосы до плеч, старике. Не выдержал все-таки – погнал упряжку на Дуссе-Алинь. Дошел с одной ночевкой. Домик истопника стоял нетронутый. Только крыльцо подгнило и завалилось. Блесны на подоконнике заржавели, рыжие пыжи… От патронов из его, Костиного, карабина. Из сундука он достал тяжелую книгу в кожаном переплете. Отряхнул пыль… Та самая, подарок Френкеля. Книгу спрятал в непромокаемый олений мешок с поклажей.

Портал тоннеля был забит щитами. Костя отодрал один. Из тоннеля дохнуло холодом. Длинный язык льда, как у задохнувшегося человека, высовывался из горла тоннеля.

Флешбэк Апрель 1977 года. Дуссе-Алиньский тоннель

Скорее это не флешбэк, а флешфьючер.

Возвращение в будущее.

Back to the Future.

Уже не раз в киноромане применялся такой прием.

Сейчас Костя Ярков бежит по темному тоннелю. Помните, после коварного выстрела?!

И вдруг, словно открывается занавес. И Костя оказывается на перроне.

Яркий свет прожекторов, оркестр и наш, уже неизменный, хор.

На этот раз солдатский.

А сколько народу собралось на праздник!

Костя попадает в апрель 1977-го.

На перроне выстроились доблестные воины бригады железнодорожных войск под командованием полковника Курочкина. Не очень геройская, прямо скажем, фамилия. Но Курочкин и его солдаты настоящие герои нашего времени. Они строят восточный участок БАМа. Восстанавливают Дуссе-Алиньский тоннель. Вынули из чрева горы 33 тысячи кубометров льда. Вот они стоят, в строю. Парни из взвода лейтенанта Б. Соловьева. Ю. Михеев, В. Мишулин, Р. Карпов, Р. Голеев. Проходчиков повел на линзу отчаянный парень, младший сержант Марийченко. Линза – образовавшаяся во льду пробка с ледяной водой. Ее нельзя было растопить потоками горячего воздуха, который подавали в тоннель теплогенераторами. История сохранила для нас фамилии и имена героев. Автору киноромана, в то время собственному корреспонденту Хабаровской краевой газеты «Тихоокеанская звезда» на строительстве восточного участка БАМа, посчастливилось встретиться с проходчиками на праздничном митинге, посвященном освобождению тоннеля от ледового плена.

Но все же предоставим слово бесстрастному историку. Пишет В. Ф. Зуев, в сборнике «Ургальский характер»:

«Бери добровольцев, – сказали сержанту Марийченко, – и ползите, сколько можно, с отбойными молотками. С большим трудом они добрались до ледяной стены. Застучали молотками. Отколовшиеся куски льда сами уползали вниз. Последний ледяной брус словно бы вытолкнули с той стороны, и сразу же из отверстия рванулась вода.

Обратно солдаты, можно сказать, выплыли».

Историк-краевед Зуев все описал правильно.

Но он не знал одну деталь, которую автору рассказали сами очевидцы.

А полковник Курочкин подтвердил их рассказ.

Когда в пробитое отверстие из линзы заструилась вода, Марийченко навалился на ледяную стену грудью. Упал, как на амбразуру. Он крикнул ребятам: «Уходите! Сейчас рванет вода!» На какие-то секунды ему удалось уменьшить силу потока. Кто-то из проходчиков успел спрятаться в штольне.

А потом их всех вынесло к порталу ледяной волной.

Всех ли?!

Говорили, что один солдатик погиб в стволе тоннеля. Но не удалось найти подтверждение трагическому факту. Хотя, как известно, смерть всегда ходит рядом с отвагой. Цензура в те годы была такова, что на стройке века не могло быть смертей. Да и про массовую гибель зэков в лагерях, на стройке-500, тогда тоже ничего не писали. А ведь со сталинских времен прошло каких-то двадцать пять лет. Четверть века. Для человека значительный срок. Треть жизни. Для истории – мелкий осколок. Льдинка-хрусталик в сумерках двухкилометрового тоннеля. Отлетела под отбойным молотком, когда вскрывали многотонную линзу.

На перроне играет оркестр.

Это не тот джаз-оркестр «Дальстроя», который играл на известном нам митинге. Когда Костя Ярков с орденом на груди и с аккордеоном под мышкой возвращался в родные края после войны.

Помните, «Сиреневый туман над нами проплывает»?