Исторические портреты: Афанасий Никитин, Семён Дежнев, Фердинанд Врангель...

Коцебу запомнился обед с Шамиссо на мысе Санта-Пинто: «Стол был накрыт в саду под померанцевыми деревьями, вокруг цветов которых порхали колибри и другие неизвестные нам птицы. Наше наслаждение этой райской природой усиливалось тем, что в продолжение долгого времени мы имели перед глазами одни волны бурного океана...» В столь же благоприятной обстановке были проведены и астрономические наблюдения — под пальмовыми и банановыми деревьями, рядом с заросшими лесом горами.

Коцебу обратил внимание на бесправное положение привезённых из Африки чернокожих. «Негры чрезвычайно несчастны, — писал он, — они употребляются подобно рабочей скотине на самые тягостнейшие работы... когда силы их истощаются, их принуждают к работе плетью... Такое бесчеловечное обращение унизило этих несчастных до степени бессловесных животных...»

Новый год моряки встретили на пути к мысу Горн, и это не предвещало ничего хорошего. Жестокие штормы продолжались почти неделю. 10 января шторм был самый свирепый: «Он вздымал чрезвычайно высокие волны и жестоко кидал наш корабль во все стороны. Одна волна, ударившая корабль с кормы, причинила много вреда и едва не лишила меня жизни... волна сбросила меня за борт. Я вцепился в пук верёвок и таким образом спасся».

Повреждения, вызванные штормом, были значительны: раздроблены перила на палубе, одна пушка перелетела на другой борт, по счастью, никого не задев. Сорваны были крыши с кают, залит водой запас сухарей и почти весь порох.

В один из просветов в штормовой мгле возник остров Эстадос (Земля Штатов). Коцебу направил корабль в обход острова, стараясь держаться ближе к берегу, а не забираясь далеко к югу. Это было правильное решение: здесь шторм не так яростно трепал судно. В конце января стихли западные ветры, и лунной ночью 11 февраля показалась первая земля в Тихом океане — остров Санта-Мария, к югу от эстуария (затопленного устья) реки Био-Био. В полдень при южном ветре «Рюрик» вошёл в чилийскую бухту Консепсьон, одну из лучших гаваней мира. Путь от Рио-де-Жанейро занял ровно 50 дней.

В тропиках

Прежде чем направиться к Камчатке, Коцебу решил посетить в Тихом океане несколько тропических архипелагов. Первый был Туамоту, целиком состоящий из колоний кораллов. Коцебу уточнил географическое положение архипелага, некоторые острова которого были открыты ещё во время плавания на «Надежде».

Печальное происшествие произошло на подходе к архипелагу. Когда стояла прекрасная погода и море было спокойно, матрос, нёсший вахту на фок-мачте, стал жертвой своей неосторожности — упал с большой высоты в море и утонул.

На рейде аванпорта Талькауан не сразу разобрались в национальной принадлежности пришедшего корабля: в порт никогда ещё не заходили русские суда. Между тем о России кое-что было известно. Комендант города, например, произнёс такую речь: «С тех пор, как стоит свет, никогда российский флаг не развевался в этой гавани, вы первые её посетили! Мы рады приветствовать у себя народ, который в царствование великого Александра, жертвуя собой, доставил Европе победу» (имелась в виду война с Наполеоном, завершившаяся всего два года назад).

Комендант портового города оставался на корабле вплоть до его отплытия и со слезами простился с новыми русскими друзьями. Коцебу пометил: «Чили весьма приятная страна, в которой царствует почти беспрерывная весна». Он торопился, имея задание обследовать на пути к Камчатке южную часть Тихого океана, где, как он был уверен, осталось ещё немало неоткрытых островов.

«Я искренне радовался, когда мы опять были под парусами, мне казалось, что только теперь началась важнейшая часть путешествия, всё предшествующее можно считать только введением».

«Мы видели множество птиц и рыб, небо было чисто; однако матрос, безотлучно находившийся на салинге, не мог усмотреть никакой земли... Вскоре подлетело весьма близко к кораблю множество пеликанов и фрегатов: поэтому мы более не сомневались в близости земли. И действительно, матрос с салинга обрадовал нас известием, что видит берег».

Берег, действительно, был, но это оказался известный уже остров Салес, очень небольшой: два утёса, соединённые низменным перешейком. Длина — не более мили. Не найдя больше никаких островов вокруг, Коцебу направил корабль к острову Пасхи, открытому голландцем Якобом Рогговеном и описанному Жаном Франсуа Лаперузом. Французский мореплаватель тепло отзывался о жителях острова, встретивших его очень приветливо. Но на сей раз всё было по-другому.

Продвигаясь к удобной гавани — заливу Кука, русские моряки заметили две лодки, плывущие навстречу. Однако сидевшие в них четверо туземцев не хотели приближаться, несмотря на подаваемые им знаки.