Исторические записки. Т. IX. Жизнеописания

В записке Янь Аня говорилось: «Я слышал, что [дом] Чжоу владел Поднебесной и правил ею более трёхсот лет. [Правление] Чэн[-вана] и Кан[-вана] было процветающим, наказания были не нужны и не применялись более сорока лет. Позднее [Чжоу] ослабло, [но просуществовало] более трёхсот лет; затем, сменяя друг друга, выдвинулись пять гегемонов[194]. Они постоянно помогали Сыну Неба насаждать полезное и устранять вредное, карали злодеев и искореняли пороки, выправляли [положение] на землях внутри морей, чтобы тем самым возвеличивать Сына Неба. Когда кончилось время пяти гегемонов, мудрые [правители] не появились, Сын Неба оказался в одиночестве, и [власть его] ослабла, его указы не исполнялись. Чжухоу стали своевольничать, сильные расправлялись со слабыми, крупные [княжества] тиранили мелкие. Тянь Чан узурпировал власть в Ци[195], шестеро цинов разделили земли Цзинь[196]. Так настал период Чжаньго[197].

Это было началом тяжёлых испытаний для народа. Сильные княжества нападали, а слабые защищались, возник [союз по вертикали] — [хэ]цзун и [союз по горизонтали] — ляньхэн. [Повсюду] раздавался грохот колесниц, под латами и шлемами [от бесконечных войн] заводились вши, [людям из] народа не к кому было обратиться с жалобой.

Настало время правления циньского вана, который поглотил Поднебесную, подобно тому как шелковичный червь выедает [58] тутовые листья, захватил земли воюющих княжеств, провозгласил себя императором и стал управлять всем среди морей. Он порушил крепостные стены чжухоу, переплавил их оружие в колокола с проушинами и в стойки к ним, показав [миру], что [оружие] больше не будет применяться.

Так народ смог избавиться [от бед], приносимых воюющими княжествами, заполучил мудрого Сына Неба. Каждый человек полагал, что начинается новая жизнь. Если бы циньские [власти] смягчили наказания, снизили подати, сократили трудовые повинности, высоко ставили бы гуманность и долг и меньше ценили силу и выгоду, почитали бы честность и искренность, презрели хитрость и ловкость, изменили [к лучшему] нравы и обычаи, то это привело бы к переменам [в землях] среди морей. Тогда из поколения в поколение [в стране царил бы] покой.

Цинь не перешло к такому курсу, но следовало своим прежним привычкам — продвигать тех, кто хитёр и ловок, уповать на силу и выгоду, отстранять тех, кто был честным, искренним и преданным. Их законы [стали] ещё суровее, а управление жестоким. Появилось множество льстецов и угодников; день-деньской они славословили [императора], а сами думали лишь о том, чтобы выделиться. [Циньский правитель] задумал распространить своё влияние на внешние земли. Он послал Мэн Тяня во главе армии на север, чтобы напасть на ху, он сумел открыть новые земли, раздвинуть границы, поставить гарнизоны в районе Бэйхэ, что потребовало создания тыловых служб для переброски фуража и продовольствия.

Кроме того, были направлены вэй То и Ту Суй[198] во главе воинов на судах с башнями, чтобы на юге напасть на байюэ. Цзянь Лу[199] получил приказ обеспечить пути снабжения для глубокого проникновения [в земли] Юэ. Юэсцы бежали. [Однако] много времени было потеряно впустую, продовольствия не хватало, [и, когда] юэсцы перешли в наступление, циньские войска потерпели серьёзное поражение. [После чего] Цинь послало вэя То с войсками стать гарнизоном в Юэ.

В одно и то же время Цинь оказалось вовлечено в конфликт с ху на севере и завязло в Юэ на юге, его войска застряли в бесполезных пространствах, наступали, но не имели возможности отступить, и так продолжалось более десятилетия. Взрослые мужчины не снимали военных доспехов, а женщины доставляли им всё необходимое, народ дошёл до крайности, и тела множества покончивших с собой висели на деревьях вдоль дорог. Когда же циньский император скончался, в Поднебесной началась великая смута. [59]

Чэнь Шэн и У Гуан восстали в Чэнь, У Чэнь и Чжан Эр — в Чжао, Сян Лян — в У, Тянь Дань — в Ци, Цзин Цзюй — в [столице Чу] Ин, Чжоу Ши — в Вэй, Хань Гуан — в Янь. Даже в далёких горах и долинах поднялись выдающиеся мужи и храбрые воины, их было не сосчитать. Они не являлись потомками гунов и хоу, не были чиновниками на высоких постах, не владели и клочком земли. Они поднялись с деревенских улиц с трезубцами в руках, дождались нужного момента и начали действовать. Не сговариваясь, поднимались как один, собирались вместе, занимали земли и шли дальше, становясь ванами-гегемонами. Время учило их действовать именно так.

Циньский правитель присвоил титул Сына Неба, завладел богатствами Поднебесной, но его род пресёкся, прервались и жертвы его предкам — такова цена злоупотребления военной силой. Так [дом] Чжоу утратил [власть] из-за своей слабости, [а дом Цинь] — из-за своей силы. Такова извечная трагедия [истории].